— Сами видите, делаем все возможное и невозможное, — ответил главврач.
Он старался не смотреть на несчастную женщину. У нее задрожал подбородок, скривились губы — вот-вот разрыдается.
— Но мы не теряем надежды, — попытался успокоить ее Червонный.
— Спасите мужа! — произнесла женщина с отчаянной мольбой в голосе. — До конца жизни буду бога за вас молить!.. Ведь трое сирот останется…
Женщина все-таки не сдержалась, слезы покатились из глаз, она вытирала их широкой, натруженной ладонью.
— Лидия Ивановна, прошу вас, успокойтесь, — поднялся Червонный. — Нате, выпейте водички…
Он протянул ей стакан. Женщина отпила несколько глотков и, судорожно вздохнув, взяла себя в руки.
— Товарищ прокурор хочет кое-что выяснить у вас, — сказал главврач.
Базавлук молча кивнула.
— Расскажите, пожалуйста, что случилось с вашим мужем? — спросил я.
— Ох, Семен, Семен! — покачала головой женщина. — Сколько раз говорила ему: не доведет до добра выпивка!..
— Часто пил?
— А то! — вздохнула Базавлук. — Люди думали — тверезый мужик… И верно, пил только дома. И от детей прятался. У него в гараже лежанка, так он придет с работы, выпьет и спит себе… Очухается, искупается в душевой во дворе, тогда уж в дом идет… А позавчера жду его к завтраку, жду, он все не идет и не идет… Накануне-то он приехал и, как всегда, приложился. Всю ночь продрыхал. Я сбегала с утра на базар, хотела за обед приняться, да свет отключили. У нас такое бывает… Пошла в гараж за керосином — батюшки! Семен свалился с лежака, в блевотине, корчится… Перепугалась я — ужас! Поднять его не могу — здоровенный… Свекровь кликнула, она прибежала, и мы вдвоем еле-еле уложили Семена на лежак… Стали его холодной водой отхаживать. Семен что-то мычит, ничего не поймешь… Только и разобрали: “Митьке скажи! Митьке скажи!” Потом приподнялся, глаза навыкате, тычет пальцем в угол гаража, кричит: “Ой, чертенята прыгают! Прогоните, прогоните!” Свекровь перепугалась, крестится, дрожит. А я думаю: ну, все, допился до белой горячки. Как сосед наш, его полгода держали в психушке… Говорю свекрови: “Что делать-то будем? Надо “скорую” вызывать…” Она отвечает: “А может, обойдется? Варенья кисленького наведем с водой, отпоим. Очистим внутренности…” Она его уже раза три таким образом в себя приводила. Но тогда Семену черти не мерещились… Побежала я к соседям, у которых телефон, позвонила. Расспросили меня, что и как… Минут через двадцать приехала “скорая”. Я поняла, что из психушки… Врач посмотрел мужа, нахмурился. Спрашивает: “Что он пил?” — “Водку”, — отвечаю. “А ел что?..” Там у Семена в гараже на столике огурцы соленые были, лук зеленый, яйца вареные… Я стала допытываться, что с мужем. Врач говорит: “Похоже, сильное отравление”. Спросил, где бутылка из-под водки. Я ответила, что не знаю… И впрямь, бутылки что-то не видать… Стакан, кружка с водой… Семен всегда запивает горькую водой… “Может, — говорю, — на работе угостили?..” Ну, мужа положили на носилки — ив машину… Я тоже поехала… Привезли сюда, в железнодорожную больницу… А Семен все время в беспамятстве. И снова какого-то Митьку вспоминает. Скажи, мол, Митьке. А что — бог его знает…
— Значит, бутылку из-под водки вы в гараже не нашли? — еще раз уточнил я.
— Нет. Меня об этом и в приемном покое спрашивали… И еще интересовались, часто ли муж выпивает, находился ли на принудительном лечении от алкоголизма. Я ответила, что на принудительном не находился, а вот добровольно вылечиться пытался. Его в первой городской больнице лечили отварами трав…
— Какими именно травами? — взыграло в Червонном профессиональное любопытство.
— Чебрецом, плакун-баранцом, — ответила Базавлук.
— И помогало?
— Некоторое время воздерживался… Врач мне объяснил, что эти отвары внушают отвращение к водке. Но все равно потом потянуло. — Она безнадежно махнула рукой. — И пошло-поехало!
— Скажите, Лидия Ивановна, — спросил я, — в этот раз муж пил один или с кем-нибудь?
ebooksa