Мир приключений, 1990 (№33) ,

22
18
20
22
24
26
28
30

Гарольд прижался щекой к локтю младшего брата и махал им вслед ручкой. Он быстро осмелел.

— И не надейтесь! — крикнул Пашка. — Мы обязательно завтра прилетим.

Он задвинул дверцу флаера и поднял машину в воздух.

Ростислав Самбук

ЖЕСТОКИЙ ЛЕС

Перевод с украинского

ОТ АВТОРА

В предлагаемой читателю повести “Жестокий лес” речь идет о борьбе украинского народа в годы Отечественной войны с националистами-бандеровцами и о трагических первых послевоенных годах, когда на западноукраинских землях часть обманутого националистами населения выступила против Советской власти.

Организация украинских националистов (ОУН) была создана еще в двадцатых годах. Перед войной ее возглавил Степан Бандера. ОУН пользовалась полной поддержкой униатской (объединенной католической и православной) церкви и ее наставника митрополита Андрея Шептицкого. Когда в Германии к власти пришел Гитлер, оуновские верховоды и униатские архиереи горячо приветствовали фашизм. Именно с Гитлером они связывали свои далеко идущие планы отрыва Украины от Советского Союза.

После вероломного нападения гитлеровцев на Советский Союз бандеровцы выступили на стороне оккупантов, создав Украинскую повстанческую армию (УПА). Они не сложили оружия и после изгнания гитлеровцев, продолжая терроризировать население Западной Украины. Пользуясь поддержкой отдельных слоев сельского населения, недовольного перегибами в проведении коллективизации, они еще несколько лет оказывали вооруженное сопротивление Советской власти.

Свой верховный командный орган они называли Центральным проводом.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Солнце клонилось к закату. Оно садилось в багровую тучу, и Бутурлак подумал, что завтра будет ветер. Он облизал запекшиеся губы: до завтра надо было дожить… Обтер рукавом гимнастерки пот со лба — воздух неподвижен, насыщен горьковато-пряным запахом трав, отчего жара кажется еще тяжелее.

Сейчас бы ветерок, чтобы прогнал нахальных слепней, жалящих сквозь влажную гимнастерку, а то лежишь, вжавшись в землю, стараясь не выдать себя ни единым движением.

Он скосил глаза в сторону лозняка, где угадывалось большое, тяжелое тело Иванова. Удивительно: Иванов крупнее их всех, а для врага словно невидимый. То ли ему везет, то ли умеет высмотреть хорошее место для маскировки, то ли повадка у них, у сибирских охотников, такая, а скользит он сквозь деревья лесной опушки как тень — не треснет ветка, не шелохнется лист.

Бутурлак устало прикрыл глаза, с отвращением передернул плечами — липкая, грязная майка будто приросла к телу…

Иванов подполз неслышно, горячо выдохнул лейтенанту в ухо:

— Речка там… — ткнул коротким пальцем в сторону низкорослых кустов, тянущихся вдоль опушки.

— Горынь? — спросил Бутурлак и сразу почувствовал глупость вопроса: они пробивались к Горыни, и других рек впереди не могло быть. — Откуда знаешь?

Иванов насмешливо глянул на лейтенанта — очевидно же!