Бутурлак прижал его нестриженую голову к груди.
— А ты вырос, Андрейка, эк какой стал! — Взял ласково за ухо, отклонил голову, заглянул в глаза. — Как я рад тебя видеть! Но что случилось?
Тревожный огонек, который было погас в глазах Андрея при встрече с лейтенантом, снова вспыхнул при его вопросе.
— Что случилось? — повторил Бутурлак, и теперь Андрей увидел и военкома, и капитана в милицейской форме. Заговорил взволнованно:
— Мы только что Гришку видели. На рынке. Смотрим, идет с корзиной, а в корзине картошка и кусок сала. Заметил нас, опешил от неожиданности и постарался смешаться с толпой… Но мы его выследили…
— Подожди, — прервал его военком, — что это за Гришка?
— Да Жмудь… Гришка Жмудь! Сын Северина.
Военком переглянулся с Ярощуком. Капитан подошел к Андрею.
— Интересно, — сказал многозначительно. — Григорий Жмудь? Родственник Коршуна?
— Племянник, — подтвердил Андрей. И добавил с огорчением: — И мой двоюродный брат!
— Куда он пошел?
— От рынка по улице Первомайской. Потом свернул — не знаю, как называется улочка, на ней еще небольшой магазинчик, рамы на окнах зеленым выкрашены…
— Яблоневая, — уточнил Ярощук.
— Третий дом направо — из красного кирпича. Гришка туда пошел.
Дом на Яблоневой принадлежал бывшему преподавателю городской гимназии Ленартовичу. Два года назад он умер, в доме проживала его вдова — старушка лет семидесяти.
Работники милиции незаметно окружили дом. Лейтенант, заместитель Ярощука, одетый в гражданское, взошел на крыльцо, постучал. Открыла старушка, до бровей повязанная платком.
— Соседи сказали, комнату сдаете? — поинтересовался лейтенант.
— Сдавала, — ответила старуха, — но уже заняли.
— Жаль… А кто же занял?
— Не все ли равно? Заняли, и все.