— Передайте Бутурлаку, что я полагаюсь на него и прошу… Но в трубке раздался треск.
— Алло! — покричал еще на всякий случай Демчук, но никто не отозвался, и он положил трубку.
Антон Иванович погасил свечку, сидел за столом, думал: когда разобьют группу Коршуна, надо будет заняться школой. Конечно, искать бандеровские документы будут те, кому положено. А он договорится с женщинами, чтобы помогли привести школу в порядок, да и мужики пусть помогут с ремонтом, не все же директору одному надрываться — вон как кашляет! Для своих же детей пусть потрудятся: ведь теперь каждый может учиться, поступай хоть в университет в Киеве, а еще год тому назад из всего села учился один Гришка Жмудь.
Демчук растроганно подумал о своем младшеньком. Хороший мальчуган растет. Умный, любознательный, нужно все сделать, чтобы выучить его.
Да и Филиппу пальца в рот не клади: на будущий год пойдет в техникум или будет учиться в десятилетке. А Сергея он обязательно выучит на врача. Собственный врач в Острожанах — Сергей Антонович Демчук!
Что бы было, если б Сергейка не услышал разговора бандеровцев? Антону Ивановичу сделалось холодно, и он жадно затянулся махорочным дымом. Заявились бы в хату — мучили бы, истязали, резали. Пусть бы только его, а то всех: и Катерину, и детей…
Демчук встряхнулся, встал, натянул брезентовик, вышел на крыльцо, запер сельсовет и вдруг услышал: где-то совсем недалеко бахнуло. И сразу еще раз — из карабина или из пистолета.
Антон Иванович замер, прислушиваясь, — где-то возле школы…
Щелкнув затвором карабина, вгоняя патрон в патронник, побежал под хатамл, настороженно всматриваясь в темноту.
Возле школы, тяжело дыша, остановился. Услышав голоса во дворе, стал подкрадываться к калитке.
— Кто там? — спросили требовательно. — Стой, стрелять буду!
— Не надо, — услышал голос Вербицкого, — идите сюда, товарищ председатель.
Возле бывшей кладовой Жмудя, переоборудованной Ротачем под жилье, стояли трое: Петр Андреевич, без шапки, без плаща, видно, выскочил только что из дома, Бутурлак и Вербицкий.
Лейтенант осветил фонариком окно комнатки, позвал Антона Ивановича.
— Видите, — показал, — два выстрела из парабеллума — одну гильзу я уже нашел…
— По вас стреляли, Петр Андреевич, но промахнулись? — спросил Демчук.
Ротач не ответил.
Бутурлак зашел в комнату, и все двинулись за ним. Ротач зажег свечку, лейтенант наклонился над кроватью.
— Вот она, ваша смерть, Петр Андреевич, — ткнул пальцем. — Точно стреляли, и если бы вы уже легли…
Демчук увидел в ватном одеяле две дырочки.