— Так значит, эта мисс Хиса — твой друг?
— Всего лишь друг, Алиса.
— И всегда была только другом?
— Да.
Эта «американская» ложь для островитянина была бы правдой.
— И других женщин у тебя тоже не было?
— Ни одной, которую бы я знал так хорошо.
— И ты хочешь подарить ей швейную машинку.
Разговор перешел в спокойное русло. Алиса действительно оказалась прекрасной помощницей, целиком посвятив себя поискам наиболее подходящей модели. Купив машинку, мы отослали ее домой, чтобы она была под рукой, пока я перевожу инструкции на островитянский. Потом Алиса отпечатала их, добавив от себя кое-какие практические советы. Она сама много шила, и ей нетрудно было представить себя в положении человека, который никогда не пользовался машинкой. Она заинтересовалась Наттаной, тем, как та работает, живет, и я подробно рассказал ей обо всем этом. Так, тщательно обходя принципы догматической морали, Алиса сочувственно познакомилась с одной из сторон островитянской жизни.
Она была такой милой в своем горячем стремлении помочь мне — и в то же время такой бледной, слабой, изнемогающей под тяжестью своих пышных платьев, что сердце мое буквально таяло от жалости и благодарности. К концу моего пребывания в Медфорде я рассказал ей об Эке, Атте и Эттере, о том, как Эттера решила жить с братьями, помогая им.
— Хорошо бы взять тебя в Островитянию, — сказал я, — и там завести такое же хозяйство. Это было бы тебе полезно.
— В каком смысле?
— Ты зажила бы более здоровой жизнью, больше времени проводила бы на свежем воздухе, больше занималась бы физическим трудом и носила бы поменьше платьев.
— Поменьше платьев? У меня их и так немного.
— Там носят платья с подолами чуть ниже колена. А в теплую погоду можно ходить босиком…
— Босиком?!
— Ничего, ты бы скоро привыкла, там все так ходят. Тебе не пришлось бы мучиться в этих узких, тесных туфлях, да еще на таком высоком каблуке. Ходить стало бы легче, и ты меньше уставала бы.
Она пристально посмотрела на меня:
— Ты что, решил вернуться?
— Я просто строю предположения, Алиса.
ebooksa