Оркот трясся от страха, а Иван Федорович исступленно вопил:
— Господин Лебедев, господин Лебедев! Что вы там делаете?
Немного погодя инженер вышел из пещеры и, возбужденный, не обращая внимания на спутников, пошел дальше.
Шагах в двадцати остановился и снова начал бить молотком по камню.
Геоморфолог заинтересовался.
— Наткнулись на что-то?
— Да, коллега. Киноварь. И с каким содержанием! Это же целое богатство! Ртуть!
Услышав слово «богатство», Молготаев подошел к скале и своими глазами увидел сверкавшие на солнце малиново-красные зерна киновари.
— Ртуть? Большое богатство? Моя ртуть, мое богатство.
— Почему ваше? — спокойно спросил Лебедев.— То, что находится в недрах земли, принадлежит государству, народу.
— И ты отдашь мою ртуть народу? Инженер пожал плечами и повернулся спиной. Молготаев выхватил пистолет...
Над лагерем нависла тягостная тишина.
— Как же вы переправились за границу? — негромко спросила, наконец, Лидия Петровна.
— Это было не трудно. Когда мы с геоморфологом выбрались из Долины Смерти, то в покинутом пастухами лагере нашли мертвого Хазана и насмерть перепуганного Сарыха. Через несколько дней ночью пробрались домой... Взяли с собой кое-что...
— Золото, например,— подсказал Василий Александрович.
— Было и золото...
— А зачем вы теперь перешли границу? — снова спросила Лидия Петровна.— Проверить, не открыто ли ваше месторождение?
— Да,— твердо ответил Молготаев.— Проверить и
поберечь. — Для кого? Ответа не последовало.
— Думал, что немцы в Сибирь придут,— презрительно заметил Нуклай.