– Я не удивлен. Этот негодяй уже поднимал мятеж феллахов против власти султана. Дело дошло до того, что падишах на время был вынужден покинуть столицу… Какой позор. К счастью Всевышний отвратил катастрофу. Мятежник был разбит, его пособники истреблены верблюжьей кавалерией, но самому ему удалось скрыться. Однако в случае победы Джавдата, мы столкнемся с серьезной угрозой…
– А я здесь причем?
– Вы сможете убедительно объяснить нашим европейским друзьям, что с Джавдатом не стоит иметь дела.
– Не уверен, честно говоря. Я, знаете, не слишком хороший дипломат. Увы.
– Вам ничего не придется делать. По крайней мере, того, что бы вы не сделали и так.
– Я вас не понимаю.
– Вы ведь хотите отвратить угрозу, нависшую над экспедицией французов?
– Э-э… ну в общем да… А откуда вы узнали?
– Это не важно. Мы, восточные люди, тоже кое-что умеем, – он улыбнулся, – важно то, что для этого вам придется, так или иначе, противостоять Джавдату. Так почему бы нам не объединить усилия, раз наши цели все равно сходны?
Я задумался. В конце концов, мне нет дела до мятежей и политических интриг африканских султанатов. Но так сложились обстоятельства, что люди, которым я был обязан, и с которыми меня связывали личные отношения, оказались на одной стороне конфликта, а мои враги – на другой. Что ж будем считать, что жребий брошен.
– Я согласен.
Хасан удовлетворенно кивнул.
– Вы не пожалеете о сделанном выборе.
– Что я должен сделать?
– Сначала поговорить еще с одним из моих гостей. В принципе ему вы тоже можете быть в какой-то мере благодарны. Именно ради встречи с ним я и примчался из Луксора в эту глушь. А если бы этим гиенам некому было вас продать, то они бы, скорее всего, вас просто убили.
Он повернулся к стоявшему у входа в шатер слуге:
– Зовите эмира.
Занавеси распахнулись, и из вечернего сумрака в шатер вошел Абдалла аль-Асват.
Я решил, что больше уже ничему удивляться не буду.
– Полагаю, вы знакомы? – уточнил Хасан.