— Сколько людей, столько и трудностей в жизни, — философски заметил полковник.
— Ну, положим, ваши трудности, судя по всему, тяжелее моих, — улыбнулся Самарин. — Я до продажи своих вещей еще не дошел.
Полковник долго смотрел на Самарина и вдруг сказал:
— Вы совершенно не похожи на коммерсанта.
— О, да! — мгновенно согласился Самарин. — Увы, я деградировал до положения спекулянта. И чтобы доказать, что я действительно плохой делец, хочу предложить вам идею, которая облегчит ваше и мое положение. Я куплю у вас какую-то одну вещицу, на это у меня хватит наличных денег, а вам их хватит на какое-то время, а потом мы подумаем о какой-то вещице другой. А может, к тому времени и у вас наступит то улучшение, о котором вы говорили. Вам что, предлагают работу наши?
— Нет. Я все-таки латыш и могу служить только Латвии.
Самарин решил больше ничего не спрашивать — слишком настойчивое его любопытство могло вызвать у полковника подозрение.
— Ну так как вы относитесь к моей идее?
— Меня это вполне устраивает... — Полковник вынул из портфеля и положил на стол того самого рака с жемчужными глазами.
Самарин небрежно осмотрел вещицу и назвал сумму, явно завышенную. Полковник кивнул. Самарин отсчитал ему деньги в немецких рейхсмарках. Условились, что, когда у полковника возникнет необходимость продать еще какую-нибудь вещь, он позвонит Самарину по телефону.
Полковник Янсон позвонил спустя четыре дня. На этот раз Самарин купил у него золотой портсигар, с которого была удалена дарственная надпись.
Расчет произведен, и полковнику можно уходить, но Самарин видел, что он медлит, продолжает сидеть за столом. И вдруг он спросил:
— Вы давно были дома?
— Месяц назад, — ответил Самарин. — И на днях поеду снова. Надо отчитываться о коммерции перед отцом.
— Ну и как у вас там, дома?
— Фирма наша чахнет, отец нервничает и даже хочет закрыть дело.
— Но почему же так все плохо? — спросил полковник. — У Германии такие успехи, ваша армия...
— Какие успехи вы имеете в виду? — перебил его Самарин.
— Военные, конечно.
Самарин покачал головой: