— Я эту кислятину, доктор, не пью, — сказал Осипов. — У вас нет водки?
— Должна быть, должна. — Килингер сам отправился за водкой, видно, он всерьез перепугался за свои слова об умении русских воевать.
— Ну а каков в Берлине быт? — спросил Осипов. И, видя, что Самарин не понял его вопроса, сделал неожиданное уточнение: — Тень Сталинграда видна?
— Какая там может быть тень от далекого, как небо, Сталинграда? — полемически спросил Самарин.
Осипов резко повернулся к нему.
— Вы, очевидно, не понимаете, что далекий, как небо, Сталинград — это проигрыш, из каких складывается поражение в войне! — резко проговорил Осипов и вдруг без паузы перевел разговор в совсем иные измерения: — Очереди в магазинах есть?
— Не видел. Для меня берлинским бытом была жизнь в доме отца моего приятеля, с которым я ездил в Берлин, а его отец занимает какой-то высокий пост, у них я никаких ограничений быта не чувствовал.
— А ваш приятель служит здесь?
— Да, в гестапо.
Осипов чуть приподнял брови:
— Полезное знакомство и для коммерсанта.
— Он хороший парень.
— А почему вы решили, что я думаю, будто там работают плохие парни?
— Мы познакомились с ним еще в прошлом году, ехали в одном поезде сюда из Германии, в пути и подружились. И в конце концов, это он подарил мне поездку в Берлин. — Самарин сказал это, чтобы уже сейчас прояснить для Осипова всю ситуацию.
— Как это — «подарил»?
— Он получил отпуск на пять дней и пригласил меня поехать с ним.
Вернулся Килингер с почти пустой бутылкой водки:
— Прошу прощения, на две рюмки не хватит. Оказывается, над этой бутылкой поработал мой ординарец.
— Зачем вы терпите у себя пьяницу? — рассерженно спросил Осипов. Почему-то он раздраженно воспринимал все. Почему?..
В это время с подносом, на котором стояли бутылка «Кьянти» и бокалы, вошел ординарец. Осипов выждал, пока он поставил поднос на стол, и спросил у него:
ebooksa