— Не хотелось людей подводить. А теперь правду скажу. Самогон я пил у Второвых, у них и проспал...
Вечером мы прибыли в Михайловку. Заехали к знакомым Любашиных, показали им отрез. Они сразу опознали материал, купленный Василием Ивановичем.
И у нас рассеялись последние сомнения. Надо было немедленно арестовать Ярошенко. Допоздна колесили мы по улицам, разыскивая дом Маши, работающей на мельнице. А когда нашли, на двери увидели огромный замок. Немедля помчались к конторе хлебозавода.
Стало уже совсем темно. В доме, где жила сваха Ярошенко, только в крайнем окне теплился огонек. Мы остановились перед дверью в нерешительности. Если постучать, сваха, во-первых, может не открыть, во-вторых, преступник может либо бежать, либо отстреливаться. Надо предпринять что-то другое. Дружинник Петр Никитин, приехавший с нами, посоветовал использовать соседа-шофера Толмачева. Знакомому скорее откроют. Стучали долго. Наконец, раздался хриплый недовольный голос:
— Кто? Чего надо?
— Это я, Василий. Водки нет?
— Ты ж только сегодня брал. Куда тебе? — заворчала хозяйка. — У меня нет водки.
— Приехали знакомые шоферы из Волгограда. Замерзли. Уважь, Настя.
За дверью долго молчали. Потом со стуком упала щеколда, и мы быстро вошли в комнату. В темноте белела чья-то рубашка, пахло папиросным дымом. Петр Никитин щелкнул выключателем. На койке, жмурясь от света, сидел пожилой мужчина с бородой. Видно, гость хозяйки.
— А еще кто у вас? — спросил я, услышав легкий шорох в соседней комнате.
— Нет никого, — помедлив, ответила хозяйка.
Я дернул ручку двери и со старшиной милиции рванулся в комнату. На койке сидели мужчина и женщина. Это были Ярошенко и Маша.
При обыске на печке в мешке с просом нашли кошелек с патронами, а в старом валенке — маузер. На одежде Ярошенко даже простым глазом можно было различить следы крови. Сваха созналась, что Ярошенко дал ей отрез материала, который портниха уже покроила ей на платье.
Преступник был изобличен и получил по заслугам.
История вторая
Был зимний день. Под ногами поскрипывал снег. Звенели пилы и топоры. С шумом и треском падали деревья, поднимая фонтаны снежной пыли. Здесь, в излучине Дона, заготавливали дрова рабочие Калачевского леспромхоза.
Ничто не нарушало спокойствия этого солнечного декабрьского дня. И вдруг... Молодой рабочий оторопело остановился и уставился в одну точку. В глазах его застыл ужас.
— Смотри, ребята! — прошептал он.
Из кучи хвороста, сложенного у корявого дубка, торчал локоть согнутой человеческой руки. Ребята приблизились, столкнули хворост в сторону и увидели обмороженный женский труп...
На следующий день мы прибыли сюда с работниками Калачевского райотдела милиции. На женщине была ночная сорочка, на ногах бурки из черного сукна со следами галош, рядом — скомканная юбка в клетку. Две раны в области спины и одна — на голове.