Тайные тропы

— Так мы же его видели на улице, — прервал Ожогина Андрей.

— Когда? — спросил удивленный Никита Родионович.

Грязнов назвал дату. Ожогин начал вспоминать.

— Да, позавчера на прогулке Фохта уже не было, — сказал Никита Родионович, — возможно, его выпустили раньше, чем меня.

— Странная история, — заметил Андрей.

— Да, я притом не первая, — добавил Ожогин, — многое непонятно и необъяснимо.

Выяснилось также, что прямо из тюрьмы Никита Родионович попал в особняк за городом, откуда только что приехали Андрей и Алим. И беседовал с ним тоже маленький, кругленький господин.

Друзья решили поужинать и спустились вниз. Андрей постучал в кабинет и вызвал Аллена.

— Прошу к столу!

Видимо, скучавший, Аллен не замедлил появиться. Он захватил с собой бутылку спирта и предложил осушить ее по случаю возвращения друзей. Предложение было принято. За столом Аллен посвятил всю компанию в события, происшедшие в их отсутствие.

Оказывается, на второй день после их ареста приходили два человека в штатском. Когда впустивший их в дом Аллен потребовал предъявить документы, они вынуждены были показать удостоверения американской разведывательной службы. Никем персонально разведчики не интересовались, но попросили Аллена рассказать, кто жил в доме, фамилии жильцов, как и при каких обстоятельствах они покинули его. Можно было догадаться, что после этого и начались розыски друзей. После разведчиков приходил пожилой немец, отказавшийся назвать свою фамилию.

— Каков он собой? — поинтересовался Алим.

Аллен обрисовал: высокий, немного сутулый и мрачный с виду.

— Но у нею, как мне показалось, — добавил Аллен, — очень приятные глаза.

— Наверное, старый Генрих, — высказал предположение Андрей. — Надо его обязательно навестить. Он узнал, что нас заключили в лагерь?

— Конечно... По выражению лица я понял, что мое сообщение причинило ему большое огорчение.

Никита Родионович участия в беседе почти не принимал. Сидя в углу комнаты, он ломал голову над вопросом: как стало известно американцам о принадлежности друзей к германской разведке и почему они освободили их?

Сначала Никита Родионович допускал мысль, что архивы секретной службы немцев, и в частности Юргенса, попали в руки американцев. Из них они могли узнать пароли друзей, условия связи. Но тут же Ожогин отказался от такого предположения. У немцев было достаточно времени для того, чтобы заранее побеспокоиться об архивах. Притом, чем можно объяснить либеральное отношение американцев к выявленным гитлеровским агентам, за которых их должны принимать? Ни следствия, ни допросов, ни объяснений. Наоборот, незнакомец, разговаривавший вначале с Ожогиным, а потом с Грязновым и Ризаматовым, постарался даже успокоить друзей.

Не в силах сдержать волнение, охватившее его, Никита Родионович встал с места.

— Фу!.. Какая духота, — сказал он. — У меня голова начинает побаливать, пойду пройдусь...