Переводчик покраснел до самых ушей. Не трудно было догадаться, что он допустил оплошность, назвав фамилию, которая, очевидно, должна была остаться в тайне.
Патрон сказал ему что-то коротко, но очень грубо. Толстяк предпочел эти слова друзьям не переводить.
Но из этого еще нельзя было понять, с кем друзья имеют дело, и чтобы окончательно рассеять сомнения, Никита Родионович спросил:
— Простите за любопытство... Мы вправе знать, с кем имеем дело?
Сидящий за столом прямого ответа не дал, а в свою очередь спросил:
— Разве господин Юргенс вас не проинструктировал, что лицо, назвавшее пароли, находится в курсе всех дел?
— Проинструктировал, — ответил Ожогин, отлично понимая, что иначе ответить нельзя.
— Так что же? — спросил американец, и на лице его появилась едва заметная улыбка. — Никакого Голдвассера здесь нет и этот господин, — он кивнул в сторону переводчика, — что-то напутал. Если вы хотите знать мое имя, я вам могу его назвать, это не составляет тайны. Меня зовут Албертом...
По тону, каким это было сказано, друзья поняли, что американца с таким же успехом можно было назвать и Черчиллем, и Рокфеллером, и кем угодно.
— Кто из вас Ожогин? Грязнов? Ризаматов? — спросил далее Алберт. — Давайте приступим к делу... Вы уже обдумывали вопрос, чем оправдаете перед Советами свое пребывание за границей?
Пользуясь правами старшего, Ожогин доложил о разговоре, имевшем место у Юргенса, и о вариантах, выдвинутых в связи с этим.
— Все это не годится, — безапелляционно отрезал Алберт. — Слишком глупо: попали в плен, бежали... Ну, а дальше что — где были все это время, чем занимались? Не то, не то... Так не пойдет. Мы изобретем что-нибудь поумнее. Нам не интересно, да и вам тоже, чтобы вас заподозрили в чем-либо. Это к хорошему не приведет. Вас трое, начнете врать и обязательно запутаетесь. А вот если вы явитесь с документами югославских партизан? Как на это у вас посмотрят?
— В зависимости от того, откуда мы явимся, — ответил Ожогин. — Если отсюда, то можно не сомневаться, что посмотрят косо.
— А если из Югославии? — спросил Алберт.
— Тогда это, по-моему, не вызовет подозрений.
Американец самодовольно закивал головой и пространно изложил свои соображения о том, как он мыслит оправдать пребывание их за границей. Они попали к немцам в плен в разное время. Одного вывезли в Югославию с немецкими войсками в качестве грузчика на машине; второго заключили в лагерь где-нибудь в Австрии, на границе с Югославией, он бежал из лагеря и попал к партизанам; с третьим произошло тоже что-нибудь наподобие этого. До партизанского отряда они друг друга не знали совершенно и встретились лишь там. В таком случае каждый отвечает за самого себя.
— А если соответствующие органы поинтересуются нами?
— Именно?
— Обратятся к Югославии и попросят подтверждения наших слов, документов...
— Ах, вы вот о чем, — махнул рукой Алберт. — Это вас не должно волновать. Все будет организовано так, что возможность разоблачения и провала по нашей вине будет исключена. Поняли?
ebooksa