— Все мы здоровы до поры до времени, — со вздохом сказал Фриц. — Я тоже был не последнего десятка…
— Давно замечено: ревматики любят поворчать…
— Как твое плечо?
— Совсем прошло.
Фриц выбил на газету докуренную остывшую трубку, снова зарядил ее табаком, оторвал от газеты порядочный клок, скрутил его в жгут, поджег спичкой и от жгута прикурил. Все это он делал не спеша, размеренно. Гай давно привык к тому, что манипуляции с трубкой предшествуют серьезному разговору, и терпеливо ждал.
— Есть интересное дело для тебя, — сказал Фриц, взглянув на него из-под мохнатых бровей. — Именно для тебя.
Гай молча кивнул головой.
— Я тебе не говорил, где работает твоя амстердамская знакомая, которая следила за Клаусом Лёльке, эта блондинка с рысьими глазами?
— Нет.
— Цвайгштелле-пять.
— А что это такое?
— Учреждение сложное, но нам сейчас важны две стороны их деятельности. Во-первых, к ним стекаются донесения от иностранной агентуры, касающиеся военной промышленности. Во-вторых, они располагают исчерпывающими данными о размещении военных заказов Гитлера в промышленности Германии. Надо найти ход в этот Цвайгштелле-пять.
— Через блондинку?
— Между прочим, ее зовут Дорис Шерер, она унтерштурмфюрер.
— А что она там делает?
— Должность у нее небольшая, но Шерер пользуется неограниченным доверием и имеет доступ к самым секретным материалам.
— Суровая особа. Не подступиться.
— Цвайгштелле очень нужен, Гай.
— Понимаю…
Фриц положил ему руку на плечо.