— Через полчаса сядет Русаков, слышал? — спросил Востриков.
— Слышал, Семен Иванович.
— Значит, завтра начнем. Как моральный дух?
— На высоте.
— Отлично! — И, улучив момент, шепнул: — Представители из министерства.
Андрей понимающе кивнул.
— Встретишь Русакова сам.
— С удовольствием.
Через полчаса на стоянку зарулил Як-40, и по трапу легко сбежал маленький светловолосый человек в кожанке; не замечая встречающих, он бросился к стоявшему чуть поодаль Аргунову:
— Андрей!
Они обнялись, и к ним разом кинулись Волобуев и Суматохин.
— Жорка! Федя! Черти вы полосатые! — Русаков радовался, как ребенок.
— Спасибо, не забываешь нашу провинцию, — сказал Суматохин, когда схлынули первые восторги. — Как там на фирме?
— Идут дела. А у вас, гляжу, — заметил он среди летчиков Струева и Волчка, — новенькие?
— Это наши испытатели, — представил их Аргунов.
— Рад, очень рад, — пожимая поочередно руки, повторял Русаков. На Волчке задержал мимолетный взгляд: — Кто такой?
— О, это наша восходящая звезда Валерий Волк!
— Тезка, значит?
Ветер откинул полу кожаной куртки, и на груди у Русакова сверкнула Золотая Звезда.
«Герой? — удивился Волчок. — А такой простак».