—Ты лучше скажи, где ребята?
—Под Москвой.
—Славик тебе правду пишет?
—Раньше такого не было, всегда правду говорил.
—А у меня тревожно на душе, сны плохие вижу.
Опять заиграла музыка, мешая им говорить. Таня потянула подругу за руку.
—Выйдем на улицу, там поговорим, а то еще Людка прискачет, — выйдя не свежий воздух, спросила,— почему ты думаешь, что он пишет неправду?
—Не знаю, тревожно мне.
—Ну, ты, Светка, дура! Придумала всякую ерунду и меня напугала!
Из танцевального зала вышла Люда и невольно услышала последние фразы разговора. Разгоряченная танцем она еще веселым голосом спросила:
—О чем тревожитесь?
В ответ девушки молчали.
—Говорите же, — почти закричала она.
—Вот Света видела, плохие сны, беспокоится за ребят.
Люда шагнула к Светлане и заглянула в ее лицо, на котором увидела невысохшие слезы.
—Голубева, на проводах ребят я заметила, что ты с Серёжки глаз не сводишь, — её ироничный голос менял свою окраску, становился визгливым и злым, — ишь чего захотела, вот на тебе, выкуси.
Людмила стала совать в лицо Светы кукиш.
— Мой Сережа, мой и никогда его тебе не отдам.
Татьяна оттолкнула Нестерову.
—Прекрати орать! Она перед тобой не виновата, сама знаешь, сердцу не прикажешь.