Храм

Первый же выстрел Свиста нашел свою цель, и дикарь, выронив примитивное ружье, упал в речной песок, зажимая руками дыру в животе.

Еще один магазин полетел ему под ноги, и Свист успел подумать, что если так и дальше пойдет, то патроны у них закончатся намного быстрее, чем дикари. Но оголтелая стрельба имела свою пользу – противоположный берег опустел, лишь несколько мертвецов остались в лужах собственной крови.

Десятник оглянулся, желая отдать следующий приказ, и вдруг понял, что никто из его подчиненных не стреляет. Он посмотрел в сторону к мосту и поперхнулся неотданным приказом: размытые, словно он смотрел на них из‑под воды, силуэты дикарей не торопясь, с опаской пересекали мост. Свист прижал винтовку к плечу и прицелился. Глаза нещадно слезились, как будто в лицо ему бросили пригоршню пыли. Приземистые фигуры то появлялись, то вновь исчезали, растворяясь в пахнущем пороховым дымом воздухе.

«Проклятые шаманы», — быстро догадался Свист, и призвал на вражьи головы всех ночных демонов вместе взятых. Десятник принялся стрелять наудачу, загодя жалея каждый выпущенный патрон.

Тем временем из лесу появился авангард, ведомый Светляком. Размахивая над головой топорами и тяжелыми тесаками, они накинулись на оторопевших дикарей. Целую секунду Свист восторженно любовался тем яростным вихрем, в который превратился Светляк, оставляющим за собой кровавый след. Кто бы ни оказался на пути воющего как дикий зверь паладина, оказывался разрубленным его топором. Сейчас как никогда Свист готов был поверить, что руку Светляка ведет незримый покровитель.

Время для созерцания подошло к концу и десятник, махнув рукой, побежал к реке. Они залегли у самой кромки воды, прячась за непонятными конструкциями из жердей, камыша и дырявой рогожи. К этому времени Светляк покончил с первой волной дикарей и добрался до противоположного берега. Несколько силуэтов мелькнули между охранных камней и тут же попрятались, когда выпущенные Свистом пули высекли искры и каменную крошку совсем рядом с чьей‑то головой.

Где‑то севернее моста послышались звуки выстрелов и крики – главный отряд нанес удар, воспользовавшись замешательством, вызванным первой атакой.

— Быстрее на ту сторону! – закричал Свист и бросился к переправе.

Простучав сапогами по мосту, Свист присоединился к Светляку и его людям.

— Почти три десятка положили, — тяжело дыша, сказал паладин. – Вовремя ты.

Свист кивнул.

— Я вдоль камней на восток, зайду с той стороны, — он перезарядил винтовку.

— Встретимся на площади, — кровожадно осклабился Светляк.

Десятник повел немного поредевший отряд дальше, пригибаясь и прячась за охранными валунами. Где‑то за хижинами прогремел взрыв, подняв в небо тучу песка и щепы.

Они бежали практически не таясь вдоль каменного кольца, опоясывавшего деревню. По сухому треску выстрелов и яростным крикам Свист понял, что его соплеменники прорвались к центру деревни и алтарной пирамиде. Но его путь вел дальше, и Свист поторапливался.

Когда пирамида осталась слева и немного позади, десятник отдал приказ:

— Здесь, — Свист огляделся, а затем легко перемахнул на другую сторону.

Он держался позади пирамиды, подальше от кипевшей битвы, но и не слишком далеко.

— Укрепиться!

Десятник винтовкой указал своим людям подходящие места, сам же спрятался за большим камнем, скорее всего оставшимся от некой постройки. Не прошло и минуты как из‑за пирамиды выскочили перепуганные дикари и помчались прямо на засаду. Свист успел выстрелить несколько раз, убив троих, прежде чем разглядел, что среди беглецов нет ни единого мужчины – сплошь женщины и дети.