Эмма схватила кисточку для смахивания пыли и двинулась на крестного.
После пятиминутного всеобщего веселья Джессика подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу. Дети — Кари и Алек, спустились со второго этажа вместе с Максом.
— Готовы! — изрек он, и предал в руки Джессике зайчишку и лисичку.
— Какая прелесть! — Лилиан ущипнула их за щечки, за что Кари показала ей язык.
— Значит, можем идти, — сказала Джессика, глянув на часы. — Уже девять. Эмма, — обратилась она к дочери, — Я надеюсь, вы не спалите дом!
— Мама, мы, скорее всего, вообще не будем сидеть здесь. Там же бал.
— Веселье до утра! — воскликнула Лилиан.
Женщина недоверчиво посмотрела то на одну, то на другую и обратилась к парню:
— Макс, ты — главный! — и, увидев, как высоко он вздернул голову, добавила: — В смысле, если что, ты отвечаешь!
— Ну, все, Джесс, — позвал Сэм.
Он уже помог одеться Карине и теперь обувал Алека, который упорно твердил, что сам может это сделать.
— Пошли уже, мам! — Кари рассерженно поправляла шарфик. — Мне жарко!
— Иду! — миссис Керн по очереди поцеловала всех троих и, закончив на дочери, тихо шепнула ей на ушко, — Не ждите нас рано. Скорее всего, мы вернемся только к ужину.
— Она, эээ… имела в виду это?
— Ага, — обе девушки прошли в её комнату.
— Класс! Мне бы такую маму!
— Пойду к ребятам, — предупредил Макс и ушел, пообещав, что они зайдут за ними через некоторое время.
Эмма достала платье и переоделась. Она уложила волосы при помощи подруги в элегантный пучок, из которого то тут, то там торчали волнистые пряди.
— Как Шорс? — спросила Лилиан.
— Уже хорошо, — ответила Эмма. — Я думала, что будет сложнее, так же неловко, как в первое занятие после нашего разговора под омелой. Но ничего, все утряслось, и, похоже, мое сумасшествие осталось в прошлом.