— Но этим ничего не исправишь, — добавил Макс.
— Он не хочет говорить со мной…
— А ты пробовала? — спросил Макс. — Сходи к нему.
— Он не хочет меня видеть…
— Ты изменила ему с его деканом, — напомнила Лилиан, — чего же ты ожидала после этого?
— Лил, — шикнул Макс, — мы здесь не играем в «хороший — плохой полицейский»!
Эмма оторвала голову от подушки и села на кровати.
— Ты права! О чем я думала? Когда он поцеловал меня, я должна была сразу же его оттолкнуть.
— И, что же тебе помешало? — Лилиан села рядом и взяла её за руку.
— Я не знаю, — снова разревелась Эмма. — Меня тянет к нему словно магнитом. Я люблю Феликса и я не думаю об Артуре, когда он где-то там. О Феликсе я думаю всегда, но, когда Артур находится рядом, меня тянет к нему с невероятной силой! Господи, ну как я могла броситься к нему на шею в порыве радости?!
— Может быть, ты любишь и его? — предположил Макс. — Возможно, ты любишь их обоих, Эм.
Эмма на минуту застыла, и колесики в её голове завертелись. «Ты действительно нравишься мне, — вспомнила она слова, сказанные Артуру в ответ на его признание, — но я люблю Феликса». Они были сказаны искренне, и она знала — так и есть: она не испытывает любви к декану физмата, это было скорее влечение, нежели любовь, но оно поглощало её способность мыслить здраво, когда Артур проявлял к ней чувства.
— Ненавижу себя!
Новый поток рыданий и слез заставили Макса сесть рядом и обнять её.
— Тише, тише, — прошептал он, — все наладится, Эм, он простит…
— Я не люблю Артура! — проревела ему в шею Эмма. — Мне нужен Феликс!
— А меня больше волнует поведение Шорса, — сказала Лилиан.
Эмма понимала, что Артур ни спроста снял её с совместных занятий с группой Феликса в эти дни.
— Ты знаешь, — продолжала Брейн, — я говорила с Соболевой и она призналась, что у неё чувство, будто он нарочно провоцирует Демиена и Феликса на спор. В итоге, они уже раз пять сцепились за эти дни. И, кстати, последняя драка была из-за тебя.
— Что? — вытерев глаза, Эмма уставилась на подругу.