— Понимаю, промасленная травка Вирджинии уже набила оскомину.
— Да нет, просто вдруг захотелось кисленького. Я бы взял пару коробочек, скажем, "Хеласа", "Хелас Папостратос" я имею в виду.
— И все? — удивился Гикуйю. — За этим вы тащились от вокзала?
— Только сигареты, пожалуйста.
Бармен спрятал бутылку и стаканы, тщательно протер тряпицей и без того идеально блестевшую пластмассовую поверхность стойки и сказал:
— Я в отчаянии, но этот сорт слишком большая редкость по нынешним временам. У меня не бывает. Не взыщите. Заходите-ка вечером, разумеется, не за табаком. Вы к нам надолго? Или проездом?
— Да так, знаете… Жаль, что зря обеспокоил вас.
— Напротив, это честь для моей "Кутубии"!
— Может быть, подскажете, где купить?
— "Хелас" у нас не найдется, только за границей, мой господин.
— В таком случае еще раз извините за беспокойство.
— Что вы, что вы, — улыбка вновь растянула толстые губы папаши Гикуйю, — весьма польщен вашим вниманием.
— До свидания.
— Всего лучшего. Осторожно, ступенька.
Едва прошуршал, сомкнувшись за посетителем, бамбуковый полог, улыбка мигом слетела с лица бармена.
Встревоженный не на шутку, папаша Гикуйю на цыпочках, точно осторожную его поступь могли расслышать снаружи, устремился к щели и разглядел сквозь нее, как опрятный белый мужчина, выйдя на улицу, отрицательно покачал головой в ответ на немой вопрос босоногого молодого африканца в потрепанных штанах и майке.
Отпрянув от окна, Гикуйю опустился на стул. Его охватил страх. Он узнал молодого человека, которому обычно больше шла форменка сотрудника уголовной полиции.
30
Поглощенная изучением каких-то документов и извещений, Светлана спускалась, стуча каблучками, по ступеням внешней лестницы посольского здания и неожиданно для себя чуть не столкнулась с Виктором Луковским, шедшим навстречу с озабоченным видом.
— Здравствуй.
ebooksa