— А посторонних тут не было?
— Мы для этого вас и вызвали. А где собака-ищейка?
— Вы не очень-то наседайте, — сразу же окоротил ее Дубняш. — У вас не зарешечен гардероб. Это уже нарушение. Нет номерков. Каждый сам кладет, сам берет. И кто проверит, свое ли? Так что ж вы хотите! Короче, мы напишем на вас представление в гороно.
Синева замахала руками.
— Ну, куда еще? — обратился Дубняш к водителю.
— На Вторую улицу парашютистов-десантников, — ответил тот.
— И что там случилось?
— Забодали нас сегодня кражи. Чемодан пропал в подвале.
— Это уже интересный сюжет: подвал, чемодан… Прямо Агата Кристи какая-то. Ну, шпарь на десантников.
Машина остановилась возле четырехэтажной, словно вымазанной грязью, хрущевки. На площадке первого этажа Дубняш позвонил в квартиру и, услышав, как кто-то позвякивает цепочкой за дверью, спросил:
— Нам Марка Давыдовича Моцкина.
Дверь распахнулась.
На пороге стоял тучноватый невысокого роста мужчина в яркой полосатой пижаме.
— А, вижу, вижу, милиция! — маслянистые глазки его забегали. — Зайдете или сразу в подвал пойдем?
— Лучше сразу, — резанул опер.
— Один момент. Вот только теплое наброшу.
Моцкин закрыл квартиру на четыре оборота и засеменил вниз, позвякивая на ходу связкой ключей. Миновав массивную железную дверь, ведущую в подвальное помещение, он сказал:
— Обратите внимание! Если бы здесь висел замок, ничего бы не случилось. — Но это жилконтора! Вы сами знаете, какие теперь жилконторы.
Пошарив рукой вдоль стены, щелкнул выключателем и на них бросила свой скупой свет одинокая дежурная лампочка.
— Осторожно! Не подскользнитесь! Тут можно и на крысу дохлую наступить.