- Неужели я многого прошу?
- Да, - ответил фон Брюльсбуттель с бесконечной печалью в голосе. – Да, любовь моя, боюсь, слишком многого.
Лидия крикнула: «Оглянись!» и Эшер заметил шевеление в центральном дверном проеме монастыря – Тексель поднимал револьвер. В кого он целился, так и осталось неизвестным; фон Брюльсбуттель выдохнул: «Петра!» и бросился к ней, оттаскивая с линии огня. В это мгновение звук выстрела разорвал ночь. Полковник вскрикнул и упал в объятия Петрониллы.
- Зергиус! – Петронилла безо всякого труда удержала его, но Эшер видел, что рана смертельна.
Он схватил Лидию за руку и сделал пару шагов по направлению к воротам, но Тексель уже стоял перед ним, преодолев разделявшее их расстояние с пугающей нечеловеческой скоростью. Не видя ничего вокруг себя, Петронилла рухнула на выщербленную брусчатку двора, прижимая к себе тело полковника.
- Зергиус! – снова позвала она, зажимая руками оставленную серебряной пулей сквозную рану, из которой на ее белые пальцы хлестала кровь.
Ее плечо тоже было в крови там, где в него вошла пуля, но в первое мгновение Петронилла, казалось, этого не заметила. Эшер подумал, что тоже не заметил бы ранения, если бы на брусчатке сейчас лежала Лидия.
Фон Брюльсбуттель чуть шевельнул рукой; Петра тут же взяла ее и сжала, не желая отпускать. Он прошептал:
- Прости меня, любимая…
Она снова выкрикнула его имя, затем все ее тело содрогнулось, она разжала руки, выпуская полковника, и схватилась за раненое плечо, всхлипнула раз, другой… потом завопила, и двор внезапно наполнился запахом гари.
Эшер обхватил Лидию за талию и оттащил от вампирши и ее возлюбленного; Тексель остался стоять на месте, потрясенно таращась на происходящее. Эшеру показалось, что сначала вспыхнули темные язвы на шее и на руке, и почти одновременно с ними – оставленная серебряной пулей рана на плече, словно вдруг вырвалась на свободу вся накопленная за долгие недели и месяцы воспламеняющая сила солнечного света. Петронилла издала еще один вопль, попыталась встать, сбивая пламя руками, и тут уж Тексель отпрыгнул от нее с перекошенным от ужаса лицом.
«Вот и еще одна особенность бессмертных, о которой он не сподобился узнать, хотя так жаждал обрести их силы, - подумал Эшер. – То, как они умирают».
Ее юбка вспыхнула (видимо, огонь уже охватил ноги), и Петронилла упала. Она то пыталась ползти, то начинала кататься по камням брусчатки, оставляя за собой густой дым и невыносимую вонь горящей плоти. Даже когда пламя пожрало мышцы и она больше не могла двигаться, сознание не покинуло ее, и ее вопли постепенно сменились звуками куда более жуткими.
Тот древний мыслитель, который первым додумался до идеи Ада – не случалось ли ему видеть, как сгорает вампир?
Откуда-то сейчас на нее смотрят все те мужчины и женщины, которых она убила за долгие годы…
Когда крики наконец стихли, Эшер поднял голову и поверх груды мерцающих углей встретился взглядом с Текселем.
Лицо немца посуровело, и он ткнул стволом по направлению к монастырской двери:
- Ступайте внутрь.
Из темного дверного проема донесся тихий голос:
- Да, Джеймс, ступайте внутрь, и вы тоже, сударыня. Вам же, Гуго, предстоит дожидаться рассвета снаружи. Бросьте оружие. Бросьте.
ebooksa