Для Фелиции время тянулось бесконечно долго, и она заметно становилась беспокойнее. Было уже за полночь, около часа.
— Я хотела бы знать, все ли с ним благополучно, — сказала она, в десятый раз всматриваясь в непроницаемую темноту.
Хилькрест безуспешно пытался успокоить ее. Затем, около двух часов, Джонс пришел со своего очередного обхода. Он едва дышал от волнения.
— Он поймал его, мадам. Я видел, как они спускались по тропинке. Он поймал призрак. Извините меня, но я пойду помочь Муну.
Не ожидая разрешения, Джонс убежал. Фелиция хотела последовать за ним, но Хилькрест посоветовал ей быть более благоразумной. Полчаса прошло в напряженном ожидании. Затем на крыльце раздались тяжелые шаги. Это был Мун. Он был бледен, волосы у него были всклокочены, одежда изорвана, а правая рука в крови.
— Теперь он в моих руках, — глухо произнес он.
— Кто? Призрак? — спросил Хилькрест.
— Капитан Барбацо? — спросила Фелиция.
— Ни тот, ни другой. Как вы думаете, кто это?
Они вопросительно взглянули на Муна. Он улыбнулся.
— Вы будете удивлены. Призрак, капитан Барбацо, — это не кто иной, как…
Он нарочно не закончил фразы.
— Кто это?
— Наш дорогой друг Кальвин Гридлей.
— Что? — вырвалось у Фелиции.
— Черт возьми! — воскликнул Хилькрест.
— Да-с. Воображаемый призрак что-то искал в роще и производил необычные исследования у оснований пальм. Не думаю, чтобы он это делал с какой-нибудь научной целью. Я подкрался к нему и здорово потрепал его. Он ударил меня по руке молотком. Но это пустяки.
Он посмотрел на свою окровавленную руку и продолжал:
— Я так увлекся схваткой, что совсем забыл о том, что его считали прокаженным. Когда я вспомнил об этом, то чуть с ума не сошел. Я вцепился в волосы этой гадине, как вдруг вся голова оказалась в моих руках. Лицо было сделано из гуттаперчи с отверстиями для глаз и носа, а волосы были приделаны. Маска одевалась на голову, как шлем. Она прекрасно сделана. Я покажу ее вам. Этот Гридлей хитрый человек.
— Что же он сделал?