Рогов пристально поглядел на Зимина.
— И вы, интеллигент, способны оставить Россию, когда ей больше всего нужны толковые, знающие люди, когда народ впервые за сотни лет проснулся для созидательной жизни?
— Народ… народ… — поморщился Зимин. — А вы хорошо знаете, для чего именно он проснулся? И потом… я не интеллигент, я офицер.
Мимо снова проехала Тася.
— Кто вы такой, Зимин? — спросил Рогов.
— Человек, — пожал плечами Зимин. — Видите ли, Рогов, от присяги царю-батюшке меня освободила революция. А новым властям я не присягал. Я принадлежу только самому себе. Я свободный человек.
— Вы хотите остаться в стороне? — спросил Рогов.
— Принять чью-либо сторону — значит убивать. Я не хочу участвовать в этой свалке.
— И все-таки есть Россия!..
— Россия… Для меня это слово не имеет смысла. С некоторых пор…
— А для Таси? — спросил Рогов. — Сейчас она ни о чем не думает, полностью доверилась вам — она любит вас. Но наступит минута, и она поймет, что Россия… Родина — не просто слово. Кто знает, может быть, и для вас придет эта минута.
— Может быть… — небрежно бросил Зимин.
— Уходите! Но Тасю оставьте! Вы не имеете права брать ее с собой.
Возле них остановилась Тася. Она спрыгнула с лошади и с тревогой поглядела на обоих.
— Вы ссоритесь?
Зимин не ответил. Он резко повернулся и быстро пошел в сторону поселка.
Суббота сидел на крылечке и чинил детскую лошадку. Прищурившись, он взглянул на Зимина.
— Ты немедленно отправишь Рогова в Балабинск, — с трудом сдерживаясь, сказал Зимин.
— Болтать будет… — поморщился Суббота.
— Ты немедленно отправишь его в Балабинск, — настойчиво повторил Зимин.