На небольшой полянке молоденький красноармеец, поглядывая на верхушки деревьев, издавал какие-то гортанные крики, напоминавшие крик птицы.
— Ку-ма-нин! — донеслось издалека. И красноармеец, подхватив винтовку, прислоненную, к кедру, бросился через кусты к дороге.
Догнав телегу, он восторженно сказал:
— Отродясь такой птицы не видывал… У нас в Костромской губернии каких только птиц нету, а такой не случалось встречать… Вроде на чибиса похожа, да не чибис.
— Товарищ Куманин, — строго сказал Арсен, — в вашу задачу входит не отыскание редких птиц, а охрана личного состава экспедиции. Вы меня поняли?
— Понял, товарищ комиссар, — широко улыбнулся Куманин.
Смелков усмехнулся и покачал головой.
Слепая лошаденка, подгоняемая мальчишкой-погонщиком, ходила по кругу, наматывая на ворот толстый канат. Старенький паром, поскрипывая, причалил к берегу.
Четверо возчиков, те, что останавливались у Субботы со своими телегами, спустились на берег. К задней телеге был привязан серый в яблоках конь, на котором Силантий пустился их догонять.
К парому по отлогому скату спускалась телега экспедиции. Рядом с телегой шел Смелков, впереди Куманин и Арсен.
Возчики подозрительно оглядели процессию. Тот, что помоложе, сунул руку под рогожу и вынул обрез. Остальные тоже потянулись за ружьями.
Куманин придержал телегу, снял с плеча винтовку. Арсен достал из деревянной кобуры маузер.
Возчики выжидали.
Арсен, поигрывая маузером, спросил:
— Далеко до Поспихина?
— Верст тридцать, — ответил старик паромщик, разглядывая незнакомых, похоже, нездешних людей. — А вы из каких будете? — спросил он. — Из губернии?
— Мы из Питера, отец, — улыбнулся Арсен и подмигнул паромщику.
Паромщик почтительно оглядел Смелкова.
— Ну чего, чего добрых людей пужаете?! — прикрикнул он на возчиков. — Дайте дорогу-то!
Возчики посторонились, пропуская телегу.