Покаяние

Мы с другом остались на этом новогоднем празднике жизни, всецело соглашаясь с хозяйкой и её подругой, что первое впечатление о людях часто обманчиво.

В зеркале большого трюмо отражались новогодние свечи. Шампанское искрилось в тонких фужерах. И на экране чёрно–белого телевизора куранты далёкой Москвы били дальневосточную полночь.

Об этом случае вспомнили мы, громко рассмеявшись, чем привлекли внимание буфетчицы, строго глянувшей в нашу сторону.

— Обошли мы тех воздухоплавателей на крутых виражах… Правда, не совсем честным образом…

— Мы им в рот не наливали… Ты согласен, дружище?

— Да и то так… Опять глянула в нашу сторону…

— Кто? Буфетчица?

— Да нет… Голубоглазая блондинка за стойкой роздачи…

— Красивая, каких поискать…

— Рискну встретить её после работы…

— Зачем рисковать? Подойди и предложи сегодня проводить домой.

Я поднялся из–за столика и решительно шагнул к роздаче. Она глянула на меня такими синими–пресиними глазами–озёрами бездонными, в которых я моментально утонул. На всю жизнь…

— Она согласилась… Людмилой звать… Это судьба, — возвратившись на место в сильном волнении сказал я.

— Ин вино веритас, дружище. Истина в вине. Теперь ты, надеюсь, ничего не имеешь против того, что мне захотелось выпить и мы продали твою шапку? — поднимая бокал и глядя сквозь него, с умильной улыбкой спросил Виктор. — Пусть это случайное знакомство станет началом вашей большой и светлой любви! А что такое любовь?

— Желание двух дураков сделать третьего?

— Любовь — это стремление добиться дружбы того, кто привлекает своей красотой. Марк Туллий Цицерон изрёк эту истину. Думаю, девушка с глазами, подобными сапфирам в изящной оправе, стоящая за стойкой роздачи, соответствует словам древнеримского оратора. Как считаешь, дружище?

— Считаю, что двух бутылок «Бисера» тебе вполне достаточно, чтобы философствовать…

Через несколько дней после моего первого свидания с Людмилой я и Виктор вновь ушли в море…

…В начале ноября через девять долгих месяцев путины китобаза «Дальний Восток» швартовалась к причалу морвокзала.

Я стоял вахту у пульта главного распредщита, выскочил на несколько минут на корму, чтобы поглазеть на людское море, кипящее на площади разноцветьем одежды.