– Невозможно поверить, что с нами такое могло произойти. Чудовищное невезение!
– Это моя вина, – пытается утешить его адмирал. – Мне нельзя было вас оставлять.
– Ничего бы не изменилось, дорогой друг… Вместо двоих было бы трое избитых… А золото исчезло бы точно так же.
– Втроем мы бы имели больше шансов.
– Уверяю вас, защититься от них было невозможно, – настаивает Брингас. – Они набросились на нас, как бенгальские тигры.
Аббат и дон Эрмохенес пристально смотрят на адмирала, словно на его безмятежном лице написан ответ, как быть дальше. Вместо ответа тот пожимает плечами.
– У нас осталось шестьсот ливров, которые были отложены на расходы в последние дни в Париже и на обратный путь. Сюда включено содержание слуг, берлинка, стойло и корм лошадям.
– Этого все равно не хватит, – замечает библиотекарь. – А мы помрем с голоду.
– Да, вы правы.
– Можно отдать Эно половину суммы авансом, чтобы он подождал несколько дней.
– Сколько бы он ни ждал, собрать остаток суммы не удастся.
– Напишите в Мадрид, объясните случившееся, – предлагает Брингас. – Пусть Академия что-нибудь придумает.
Адмирал кивает, но выражение лица у него скептическое.
– Придется, конечно. Однако ответ потребует времени, и, ожидая его, мы рискуем потерять «Энциклопедию»… С другой стороны, не так просто объяснить то, что произошло, и перечислить все сложности в прошлом и настоящем в одном небольшом письме. Я не уверен, что коллеги из Академии все поймут как надо.
– Боже мой, – в отчаянии хнычет дон Эрмохенес. – Какой стыд… Какое бесчестие!
Брингас хмурится, будто в голову ему пришла какая-то мысль, и смотрит на дона Педро.
– А вы не думаете, сеньор, что кто-то из ваших знакомых, например, Дансени, могли бы…
Адмирал откидывается в кресле, лицо его непроницаемо и холодно.
– Об этом не может быть и речи.
Все молчат, глядя друг на друга.