Приключения Джона Девиса. Капитан Поль

– Так вы хотите погубить мою душу клятвопреступлением?..

– Напротив, я хочу спасти ее прощением.

– Прощение?.. Я его уже получил.

– От кого же?

– От того, кто один на свете мог простить меня.

– Но Морне не может вернуться с того света! – сказала маркиза голосом, в котором ирония смешивалась со страхом.

– Вы забыли, маркиза, что у него остался сын.

– Так ты тоже его видел? – удивилась маркиза.

– Да, да, я его видел! – подтвердил Ашар.

– И ты все сказал ему?

– Все.

– А документы о его рождении? – спросила тревожно маркиза.

– Я не мог их отдать ему, потому что маркиз был еще жив. Они здесь.

– Ашар, – воскликнула маркиза, бросившись на колени у постели. – Ашар, сжалься надо мной!

– Маркиза! Вы передо мной на коленях?

– Да, старик, да! Я перед тобой на коленях прошу, умоляю тебя! В твоих руках честь одной из древнейших фамилий во всей Франции, вся моя прошедшая, вся оставшаяся моя жизнь!.. Эти бумаги!.. Моя душа, мое сердце, а главное – мое имя, имя моих предков, имя моих детей! А ты-то знаешь, хоть и не все, что вытерпела, чему подвергалась я, чтобы только не было пятна на этом имени! Неужели ты думаешь, что мое сердце никогда не испытывало чувств к любимому человеку, к детям и мужу? Но я боролась с ними, Ашар, долго боролась и наконец заглушила их – все, одно за другим! Я намного моложе тебя, старик! Мне еще долго жить, а ты уже умираешь. Посмотри на мои волосы: они седее твоих.

– Что она говорит? – прошептала Маргарита, отодвинув штору так, чтобы можно было видеть, что делается в другой комнате. – О боже мой!

– Слушай, слушай, Маргарита! – сказал Поль. – Я хочу, чтобы ты от нее самой все узнала.

– Да, – говорил тем временем Ашар, – да, вы всегда боялись только людского суда, вы забыли, что когда-то Бог помиловал блудницу…

– Да, но люди хотели закидать ее каменьями!.. Двадцать поколений уважали наше имя, а если б они узнали то, что, спасибо тебе, до сих пор мне удалось утаить от них… это имя покрылось бы позором, и люди стали бы презирать его!.. Я столько страдала, старик, что, надеюсь, на том свете мне будет легче… Но люди, Ашар! Люди неумолимы – они не прощают, не забывают! Да притом, разве я одна подвергнусь их оскорблениям, разве я одна буду страдать? С моей участью соединена участь сына и дочери. Тот, старший… он так же дорог мне, как Эммануил и Маргарита! Но разве я имею право назвать его своим сыном? Ты знаешь, что по закону он старший в семье, и, чтобы присвоить себе и титул и богатство, ему стоит только объявить свое имя. И тогда что же останется Эммануилу? Мальтийский крест? Маргарите? Монастырь!