На него обрушился тяжелый удар – земля и небо перед его глазами поменялись местами.
Ужас человека, который вскарабкался по склону, а потом по нему же падает, может постичь лишь тот, кто сам его испытал. Весь мир перевернулся.
Однако каким-то чудом Лоуренс застрял в снегу, не сделав и одного оборота.
– …Гх…
Несмотря на головокружение и ощущение тяжести на груди, он услышал шорох снега. Похоже, прямо на него с верхушки дерева рухнул снежный ком.
В голове у него мелькнула мысль, что Хоро опять будет смеяться, и Лоуренс попытался поднять свое перевернувшееся тело, но обнаружил, что практически не в состоянии пошевелить ни руками, ни ногами.
И тут он наконец осознал.
– …Хоро?
Она пришла не для того, чтобы выручить его. И не для того, чтобы посмеяться над ним.
Все это время Хоро неподвижно лежала на нем, зарывшись лицом ему в грудь.
Она прыгнула на него и сбила с ног.
– …
Хоро молча лежала, уткнувшись лицом в Лоуренса, обвив его плечи обеими руками и сжимая изо всех сил.
Как будто ее силы были совсем уже на исходе, она время от времени делала передышку – чуть меняла положение рук или тела, а потом обнимала Лоуренса с новой силой. Иногда сверху с шорохом падал снег, но Хоро ловко сшибала его в сторону своим проворным хвостом.
Как только Лоуренс окончательно впитал в себя происходящее, он прекратил попытки встать – просто расслабился и лежал на снегу. Поскольку упал он головой вниз, эта самая голова зарылась в снег довольно глубоко; белые стены закрывали ему обзор. Конечно, снег забился и в уши, так что он почти ничего не слышал. До него доносились лишь звуки, издаваемые им самим и Хоро.
Он не видел неба: сверху была листва, по бокам холодный снежный барьер. Только теперь Лоуренс понял истинную причину, почему Хоро спрятала запретную книгу в горах. Она хотела привести Лоуренса именно сюда, где их не видели не только Рувард, Мойзи и Хильде, но и парящий высоко в небе Луис.
Лоуренс положил руки на спину по-прежнему прижимающейся к его груди Хоро и легонько погладил. Он почувствовал, что она чуть похудела. Едва он принялся гладить Хоро, как та издала сиплый, какой-то болезненный звук, и ее тельце задрожало. Ногти на руках, сжимающих его собственную спину, впились в кожу, причинив боль.
Все-таки не только Лоуренс был счастлив снова воссоединиться. Не только ему последние несколько дней казались пыткой. Лоуренс негромко усмехнулся.
– Значит, это ты тут главная притворщица? – сказал он.
Подобные слова говорил и Рувард. Лоуренс рассмеялся, а ногти Хоро впились в его спину еще глубже – отчасти так она показывала ему свой протест.
ebooksa