– Еще раз приношу извинение за своих сотрудников, – сказал Эрдемир. – А теперь к делу.
Он вытащил из кармана пачку долларов и положил ее на стол.
– Это тебе аванс за карты. Если они будут представлять интерес, получишь еще. Ты останешься здесь с одним из охранников. Его зовут Мансур. Он у нас знаток народных целительных средств, мастер народных способов лечения. Как только следы от побоев сойдут, ты покинешь это заведение. Сегодня я тебя не буду нагружать лишними действиями, но в следующий раз тебе придется писать отчет о выполнении задания и о его результатах. И только потом будет расчет. Тебе понятно?
– Да.
– Мы с тобой переходим на коммерческую основу: ты приносишь мне стоящий товар, я плачу тебе стоящие деньги.
– Надеюсь, ты не поставишь мне задачу…
– Именно такую задачу я, как ты говоришь, тебе и поставлю. Но чуть позже, а пока лечись, наслаждайся жизнью, но в разгул не бросайся. Ибо это может быть подозрительно. И постарайся через неделю быть на банкете в гостинице «Юбилейная». Пей, кушай, присматривайся к людям. Возможно, эти контакты тебе в будущем пригодятся.
– А чей это банкет?
– Узнаешь потом, – сказал Эрдемир и протянул Расиму приглашение. – Да, если случайно встретишь кого-нибудь из наших сотрудников, постарайся не бросаться ему на шею.
– Хорошо.
– Ну, вот и отлично. Сегодня закончились все твои мытарства, и ты прошел, как это говорят в Европе, ритуал инициации. До встречи. Условия те же, но приходить будешь уже только сюда.
Эрдемир покинул квартиру, а вместо него появился Мансур. Он взглянул на лицо Расима, покачал головой и повел его в ванную. Там опустил пластиковый щит на ванную и на эту импровизированную кушетку положил Расима. Потом он принес из холодильника огромную емкость с кусочками льда, высыпал все это в наволочку и положил на лицо Расима.
Так холодом, теплом, какими-то примочками, которые Мансур прикладывал с периодичностью в два часа весь световой день, а иногда и оставлял на ночь, к концу третих суток лицо Расима приобрело облик близкий к тому, что было до прихода на конспиративную квартиру.
– Ночью ничего не будет, – сказал Мансур на ломаном русском языке
Из чего Расима понял, что эта ночь будет последней в его вынужденном заточении.
Так и произошло. Утром Мансур прикатил на столике завтрак, а потом попросил Расима одеться.
После этого он усадил его в кресло, накинул на плечи простыню и принялся доводить до логического конца свое лечение – гримировать Расима.
Закончив эту процедуру, он отошел на несколько шагов, а потом поднял вверх большой палец и произнес: «Во!»
Корбалевич
Собрав материалы в папку, Корбалевич отправился к начальнику управления.
ebooksa