the Notebook. Найденная история

Луна проглянула частично, яркая, как куриный желток, и жеманная, как кокетка. Ленивые тучки всё-таки соизволили расчистить ночной красавице пьедестал, и она предстала лесу Уолверта в невообразимом величии. Громадная золотая сфера в обрамлении красного свечения! Никогда в жизни не видела и не подозревала о подобном явлении.

– Разве такое бывает? – спросила я вслух у самой себя.

– Это Королевская Луна, – объяснил мне Артур, его голос был переполнен восхищением. – Карл мне все уши прожужжал о ней. Он сказал, что такое событие бывает лишь раз в три тысячи лет. Всех тонкостей я не запомнил, он объяснял мне о каком-то пересечении с другими планетами и ещё с чем-то. Я никогда не отличался прилежанием к астрономической науке. Но эта Луна особенна, она называется Королевской из-за красного ореола. Это явление покруче парада планет и солнечных затмений. Надеюсь, Карл, не проспал его. Он днями и ночами бредил мыслью, увидеть её собственными глазами.

Я надеялась, что небесная красавица ещё какое-то время будет пребывать в поле нашей видимости, от подобной картины невозможно было оторвать взгляд. А осознать, что предыдущие люди, взиравшие на Королевскую Луну с открытыми ртами, как мы с Артуром, жили три тысячи лет назад, это было подобно сильнейшему головокружению и шоку.

Луна, очевидно, чувствуя наше ошеломление, сжалилась над нами и вскоре скрылась за довольными тучами, забившими своими телами то место, откуда на Безымянную пролился свет трех тысячелетий. Небо вновь вернуло себе печальные одежды, а я всё ещё всматривалась вверх.

– Артур, – обратилась я к мужчине, что вновь сел подле меня. – Только теперь я задумалась: сколько же насыщенных цветов радуги досталось ночи! Синий, зеленый, фиолетовый. Даже красный, самый импульсивный, ловит моменты и отчаянно суётся багровой авантюрой в первые и последние ноты темноты. А каков купаж цветов в тёмный период суток! Вязкие, как древесная смола и приторно-сладкие, как цветочный мёд в августе – соцветия ночи по вкусу не всякому. Но гурманы всё же есть, а среди них верные почитатели и обожатели. И пусть дневной поре досталось больше акварели с радужного моста, ночь отхватила, поистине томную и захватывающую палитру жизни.

Его пальцы, подчинившиеся какому-то внутреннему порыву, дотронулись до моих волос, непослушно лезших в лицо и, зачерпнув несколько прядей, откинули в сторону. Он приблизился, это смущало до чёртиков, но в тоже время внутри меня росло желание старое, как мир, и неудержимое, как луна с красным кантом. Сердечный ритм, вмиг взбунтовавшись, ускорил ток крови, наполняя тело иглами адреналина и нестерпимым жаром.

– У тебя глаза сейчас цвета гранатового мёда, – выдохнул он, его лицо отделяла от моего невидимая преграда. Аромат кардамона усилился во стократ, устремляясь внутрь меня.

– Разве такой существует? – едва слышно вымолвила я. Барабан сердца сошёл с ума, заглушая все звуки вокруг и заполоняя голову бешеной чечёткой.

– Раз я вижу, значит, существует. – Произнесли его губы. – Твои глаза. Такие же необыкновенные, как и ты сама.

Он поцеловал меня, преграда рассыпалась и я отозвалась ему.

XVIII

Пят. future

Мы проснулись в первых просветах утренних сумерек. Прикрытые сверху ворохом нашей одежды, мы проспали в обнимку от силы пару часов, если не меньше. Моя голова покоилась на его плече; когда рука его затекла, он невольно дёрнул ею, и мы оба очнулись от ночи.

Эта странная колдовская ночь…. Королевская Луна ли была причиной нашей беспечности, или попросту пришло время? Мне уже неважно. Я отдалась ему вся, так, как было написано на той странице. Ни о чём не жалея и ничего не ожидая. Артур стал первым и последним мужчиной для меня, так я решила, мосты сожжены и дорога стёрта назад.

Сколько нежности и страсти было в этом мужчине, сколько внимания и заботы, но сколько же ненасытности и голода оказалось во мне! У него было немало женщин, это чувствовалось в его бесчисленных ласках, но моя неистребимая «чуйка» говорила мне, что так он никого ещё не любил, как этой ночью меня. Возможно и то, что во мне он мог чувствовать ту…. Впрочем, мне неважно.

Мы в ленивой неспешности облачались в свои одежды, случайно и не совсем касаясь друг друга. Моё внимание привлекла Безымянная, её воды стали терять яркость и озёрная бирюза постепенно бледнела по мере приближения восхода солнца. Искорки прекратили свои взлёты со дна озера, а красные рыбки, мило оживлявшие Безымянную, редели, скрываясь в недрах.

Мы так и не обмолвились с момента, как Артур поцеловал меня впервые. Это и не требовалось, и даже было бы лишним. Слова потеряли смысл и власть в этом месте, а тишина стала благословением для наших проклятых душ. Было такое странное состояние – хотелось быть неразделимой с ним и в тоже время, убежать на край другой вселенной. Утро принесло новое предчувствие.

В молчании мы прошли лес, в безмолвии преодолели стену, на сей раз даже стражи не произнесли ни слова, будто чувствуя особенность того, что было меж нами. Артур проводил меня до домика Мэрилин, так и не сказав ничего, поцеловал и ушёл. Остаток утра я провела в кровати без сна, мне не хотелось погружаться в другую темноту, помня ещё запахи уходящей.

Но сон подкараулил меня, когда я была уверена, что уже не поддамся его хватке. Достаточно было прикрыть уставшие глаза на мгновение.