– Прощай, дружище, – прошептала я Феликсу, кончиками пальцев другой руки я провела по улиточному домику, запоминая его шероховатую спираль. Мой друг, будто услышав меня, повернул свою крохотную голову к моему лицу и вытянул свои рогули, словно желая дотронуться до меня. – Так будет лучше. Твоё путешествие закончено. Надеюсь, что ты ещё долго проживёшь. Вспоминай обо мне, если, конечно, у улиток есть память.
Я легонько поцеловала его в голову, он тут же сжался. И улитки не любят прощаний.
Вечер наступил быстрее, чем я того ожидала. Солнце так и не показалось за весь день, его притуплённый свет дожил до конца срока и немедленно угас, без заката и сочных сумерек. Остался лишь горький, пыльный вкус духоты, пропитавшей воздух, дождя не было, а тучи будто издевались свысока над людьми и прочим живым миром, дразня с небес своими жирными, налитыми влагой, свинцовыми телесами.
Мужчины вернулись с началом темноты, последним, как и полагалось, в дом вошёл хозяин после дневного обхода. Что-то накатило на меня, и я спросила его:
– Ланс, скажи, вот ты следишь за лесом по эту сторону Камелота, а твой брат по ту, но кто из вас сторожит покой ночью? Кто в тёмное время суток бродит среди деревьев? Ведь часто именно в ночи неприятель и враг нападают на спящее жилище в надежде на неожиданность.
– Хороший вопрос, сударыня, – ответил хозяин. Мой вопрос не озадачил и не застал его врасплох. – Это секретная информация и не каждому она предназначается.
Ланс взглянул на Артура, тот коротко кивнул, после чего разговор продолжился.
– У нас с Лиром есть старшие сёстры, тройняшки – Лея, Лика и Лана. Они с рождения неразлучны и живут вместе. Также есть у них одна общая болезнь – непереносимость дневного света. Их глаза слабы, а кожа страдает от ультрафиолета, покрываясь волдырями, как при ожогах, если они выходят в дневное время суток на улицу. Жить в городе по этим причинам они не могут, большинство людей безграмотны и суеверны, считают тройняшек монстрами, хотя это добрейшие души. Единственная польза, которую могут приносить мои сёстры – это бродить ночами в лесных окрестностях Камелота и следить.
– А где живут твои сёстры, Ланс? – Я была заинтригована новыми подробностями жизни лесных обитателей.
– Далеко отсюда, в паре часов от моего дома, – пояснил Ланс. – Раз в месяц мы собираемся с Лиром и навещаем сестёр, приносим им еды, одежды. С нами ходят и наши семьи. Лавр и Ланс-младший обожают тётушек, а также и то, что наши встречи проходят ночами, днём мы не рискуем приходить таким скопом народа. Сёстры живут в довольно скромном домике, поэтому столы накрываются на улице.
– Наверное, это необычно сидеть за столом ночью под открытым небом в окружении самых близких людей, да ещё в лесу, – сказала я, представив себе подобную картину.
– Это необычно для остальных, для нас же, привычно и приятно каждый раз приходя, обнаруживать сестёр во здравии, – спокойно заметил лесной сторож. – Но когда в лесу неспокойно, есть тайный знак меж нами. Тройной стук в окно. Если Лея, Лана или Лика постучат в окно ночью мне или Лиру, то мы будем знать, что беда пришла в спящий лес. Тогда мы оповестим стражу Камелота.
– Подобное уже случалось? – поинтересовался Константин, он был увлечён темой беседы не меньше меня.
– Было пару раз, – произнёс Ланс. – В первый раз в лес пришёл пожар, во второй – бедовые люди. Сёстры вовремя нас оповестили, и обе беды были вовремя остановлены.
– Ланс, да у вас прямо-таки семья лесных сторожей! – воскликнула я в восхищении. – Вы невидимые стражи Камелота.
– Это нам передалось от отца и деда. – Лёгкая ухмылка скользнула по губам мужчины. – Оба были лесничими. Оба уважали лес и его обитателей и нам с братом передали. А сёстры родились с любовью к природе. Они даже мяса не едят, чтят любую жизнь, а их в городе считают юродивыми сумасшедшими. Но, да пусть. Создателю было виднее, когда он создал людей такими, какие они есть.
Пироги вышли пышными, золотистыми и ароматными. Всем достался кусочек от каждого из трёх. Мы пили чай, цикорий и наслаждались ещё тёплой тающей во рту сдобой, постепенно добираясь до начинки. После играл граммофон, дети и взрослые кружились в танце. На этот раз аппарат вытащили на улицу, и места было предостаточно. Даже собаки втесались в нашу разношерстную компанию, весело лая и помахивая в такт льющейся из аппарата музыке взлохмаченными хвостами.
Мы с Артуром не танцевали, хотя нас отчаянно подбивали со всех сторон. Мы сидели рядышком, молчали, но там, где мы едва касались друг друга плечами, наши руки тайком соединились пальцами в нерушимый союз. Этого нам было более чем достаточно. Не знаю, как Артур, а я внутри танцевала самый безудержный вальс, какой когда-либо существовал на земле.
Когда настала пора прощаться с гостеприимным домом Ланса, Агата, удивив всех, рванулась ко мне через комнату и крепко обняла.
– Милая, – сказала ей мать. – Лиза завтра к нам придёт. Не задуши её.
ebooksa