А чего бояться, когда брусничник кругом. Листья у него толстые и такие плотные, будто из резины. Наступил на него, и он тут же поднялся как ни в чем не бывало.
Профессор достал из котла полную пригоршню монет и высыпал их в кепку, подставленную Галкой. Мы начали их рассматривать. Многие монеты были необычной овальной формы и все точно корочкой черной грязи покрылись. Профессор сам взял несколько штук, положил на ладонь и нам тоже разрешил взять. Я ухватил три монетки. Все они были медные и здорово пострадали от сырости. Только на одной я с трудом различил всадника с копьем, показал Кольче.
— Георгий Победоносец! — изумленно воскликнул тот.
По краям монеты угадывалась какая-то надпись, однако разобрать ее было совершенно невозможно.
— 1746-й год! — разглядела на своей Галка.
— Полушка! — определил по каким-то признакам всезнайка наш.
— Совершенно верно, — кивнул профессор. — А вот это деньга.
— Дайте нам их! — взмолился Кольча. — Ну, пожалуйста! Для школьного музея…
— Что ж, будем надеяться, что они тут не считаны, — сказал, подумав, Олег Аркадьевич, — берите.
Мы спрятали наши монеты в карманы. Профессор не удержался сам, снова полез в чугун, нагреб там полную пригоршню и высыпал опять в Галкину кепку — поверх тех, которые там оставались.
На этот раз монеты попались крупнее. Многие были с пятак и даже побольше. А среди них тускло поблескивала одна совсем чистая монета, и на ней хорошо был виден выпуклый царь в мундире с эполетами. Я по бороде его узнал.
— Золотая! — ахнул Кольча.
Олег Аркадьевич взял эту монету в руки и стал ее внимательно разглядывать.
— Александр Первый, — сказал он. — Золотой червонец.
И совершенно спокойно, словно это была какая-нибудь никчемная шайба, швырнул золотой обратно в чугун.
— Может, их там навалом! — загорелся Кольча.
— Посчитаем, когда Золотая Баба будет у нас, акт составим и передадим в госбанк, — сказал профессор. — По сравнению со статуей это ничего не стоит, ребята.
Но все-таки он подобрел, мне кажется, когда золотой червонец попался, и разрешил нам взять из кепки еще по три монеты — на выбор. Я ухватил самый круглый кругляш. Он оказался пятаком. Наших пятаков из него можно штуки три отлить, никак не меньше. Но по годам еще совсем молодой — 1801 года выпуска. Зато две другие монеты мои отчеканены во времена Ивана Грозного и Петра Первого. А Галке досталась серебрушка китайская. Кольча тоже не в накладе: у него одна польская монета и две шведские.
Мы еще раз сфотографировались и пошли к дому Федула.
— Траву ест! — удивился Кольча, показывая на Чака.
ebooksa