— Терпение, молодой человек, терпение. Всему свое время. Прежде я должен ответить на первый ваш вопрос: как выглядит Золотая Баба. Думаю, что и друзьям вашим это небезынтересно.
Кольчу профессор почему-то называет на «вы». Да и Галку тоже. Вероятно, по привычке, выработанной на лекциях. К студентам преподаватели только на «вы» обращаются.
— Как видите, у древних историков нет общего мнения относительно внешнего вида Золотой Бабы, — окидывает нас взглядом Олег Аркадьевич. Каждый рисует ее по-своему. Вывод напрашивается сам: никто из них толком не видел ее, пользуется слухами. Хотя можно и допустить, что кому-то все же посчастливилось лицезреть идола. А вот кому именно, попробуй угадай!
Он опять начинает шелестеть листами диссертации.
— Упоминается о Золотой Бабе и в знаменитой Новгородской летописи четырнадцатого века. Но о том, как выглядит она, умалчивает почему-то монах…
Завелся профессор, как Кольча, не остановишь. Недаром, наверное, Колокольчика к нему потянуло: рыбак рыбака видит издалека! Цитатами сыплет, чуть не полностью всю летопись помнит наизусть, называет имена, даты, очень красочно рисует обстановку минувших эпох.
Интересно, что он думает про нас? «Банда четырех»? О том, что Ванюшка ушел к дедушке Петровану и скоро вернется, мы сами ему рассказали. Вернется вместе с дедушкой Петрованом! Вот тогда, мол, все вместе мы и решим, как быть дальше, сдавать ли вас в милицию или отпустить на все четыре стороны.
Выбрав момент, я наклонился к самому уху Галки и шепнул: «Я его где-то видел!»
Она отмахнулась.
— Не выдумывай!
Видел! Буду теперь до тех пор мучиться, пока не вспомню, где видел и когда. У меня зрительная память толковая.
— Праздничный колокольный звон плыл над весенней Москвой, рассказывает Олег Аркадьевич неутомимо. — 1500-й год. Возвращается из похода рать, воевавшая Югру. Дружина Семена Курбского дошла до Печоры. Здесь, на Севере, был основан один из оплотов русского владычества Пустозерский острог. Затем дружина двинулась на восток, к Полярному Уралу. Воины видели Золотую Бабу — великолепную богиню Югры, но захватить ее не смогли. Шаманы впрягли самых сильных и быстроногих оленей, завернули статую в шкуры, положили на нарты и ударились в отчаянное бегство…
Кольча блаженствует, Кольча упивается рассказами профессора. Теперь ему будет что описывать в своем путевом дневнике. Галка уже меньше крутит головой по сторонам, тоже увлеклась, да и я начинаю слушать с возрастающим интересом. Тут еще вот что играет немаловажную роль: как рассказывать. Профессор на это, можно сказать, большой мастак.
— Русские летописи упоминают о неистовом Стефане Пермском. Стефан яростно продвигал христианскую веру за Урал. Он «живяще посреди неверных человек», — как об этом свидетельствуют летописи. — Олег Аркадьевич находит нужную страницу в папке. — «Ни бога знающих, ни закона ведящих, молящихся идолам, огню и воде и камню и З о л о т о й Б а б е и волхвам и древью…» Много идолов изрубил топором, искрошил и предал огню неистовый Стефан, а вот до Золотой Бабы, как ни порывался, добраться не сумел. Все дальше увозили от него статую шаманы в таежную глушь…
«Он на этой Золотой Бабе чокнулся, — думаю я об Олеге Аркадьевиче. Собаку на ней съел! Какие ему самородочки на ум пойдут! Нет, конечно, он ученый, историк, тут и говорить нечего».
44
Пообедали мы сытно: профессор пожертвовал в общий котел мясные консервы, а к чаю вытащил из рюкзака коробку дорогих конфет московской фабрики, шоколадных. Кольча начал нас умолять сходить к Священному кедру. «Я, — говорит, — его сфотографирую для школьного музея».
— Все бросим тут на произвол судьбы? — сухо спросила Галка. — Совсем уж того…
— Давайте спрячем! — не унимался Колокольчик. — Вон какая травища. Да тут не то что рюкзаки, самолет спрятать можно!
— Если бы он был, — засмеялся Олег Аркадьевич.
ebooksa