— Тайга худой люди ходи нету! — послышалось от костра. Дядя Иван успокаивал Колокольчика. Оказывается, он тоже вскрикнул вместе с Галкой.
Мы подошли к ним. Ванюшка ворошил палкой костер, чтобы лучше разгоралось смолье, придавленное гнилушками, Кольча сидел рядом с эвенком.
— Тайга сама худой люди гоняй!
— Вон он! — разглядела филина Галка.
До чего любопытный! Бесшумно подлетел к самому табору и уселся на сук ближней сосны у самой макушки. Одни глазищи сверкают, а самого и не видно. Он же словно в маскхалате — одет под цвет сосновой коры: желтый, рыжий и весь в темных пятнах. Мы только потому его увидели, что костер как раз хорошо разгорелся после Ванюшкиного шурования, а то ведь этого филина и днем не увидишь. Особенно когда он у сосны сидит и солнечные блики на него падают.
Я все больше верю в то, что лазил тут в распадке только бородатый. Обворовав нас, он затаился где-то возле Федуловой пустыни и выжидал, потому что ему надо было убедиться: домой мы подадимся или все же наперекор всему будем продолжать свой поход к нагорью? Конечно, он верил в первое: для этого и обчистил нас. Тем более знал, что дедушки Петрована в зимовье нет, там обитают Гурьян, Антошка и товарищи их. Но к дому Федула вдруг подъехал Борони Бог и спутал все карты бородатому.
Мне показалось, что эвенк не меньше меня обеспокоен ночным концертом, только старается виду не подавать. Молчал я, молчал, и вдруг вылетело у меня как-то совсем нечаянно:
— Дядя Иван, а кто это кричал?
Ванюшка пихнул меня в спину, но было уже поздно, слово не воробей. Борони Бог поглядел на меня, широко зевнул и стал укладываться.
— Ложись спать, паря. Поздно говорку держать.
— Я же тебе говорил: сохатый! — недовольно пробурчал Ванюшка.
«Попробуй, мол, еще пикнуть об этом!»
А добряк эвенк, наверное, подумал: скажи им всю правду, до утра будут гоношиться. Сами не уснут, и мне поспать не дадут.
— Кто шибко худой зверь в тайге? — спросил неожиданно старик, конкретно ни к кому не обращаясь.
Ванюшка, Кольча и Галка отозвались, как солдаты на перекличке:
— Тигр!
— Медведь!
— Рысь!
Эвенк ко мне повернулся. «Росомаха», — хотел сказать я, но у меня вылетело помимо моей воли:
— Пучеглазый Профессор!
ebooksa