— Посмотреть надо, что за посланцы.
Колосов вышел на голоса, увидел недобрые взгляды.
От группы отошел худой, черный лицом, сутулый партизан с трофейным автоматом за плечом.
— Объясни, старшина, куда послал свово человека.
Колосов вдруг увидел того хозяйственника, который их принял. Хозяйственник спешил, прихрамывая, спотыкаясь, неуклюже размахивая скрюченными руками.
Люди расступились, пропуская хозяйственника.
— В чем дело? — спросил Колосов хозяйственника, как только тот приблизился. — Что произошло?
В ответ хозяйственник разразился длинной тирадой о том, что порядок в лесу один на всех, нарушать его не положено никому.
Колосов понял с трудом. Хозяйственник говорил так, будто рот его был забит кашей.
Из толпы раздались голоса:
— Чего он из лесу побежал?
— Ему приказ был остановиться!
— Чего он кусаться начал?
— Вы его убили? — спросил Колосов и замер, ожидая ответа.
— Нет вроде бы, — ответил за всех сутулый партизан с трофейным автоматом за плечом. — Помяли шибко.
— Но за что?
— Видишь ли, старшина, — сказал сутулый, — тот твой, — он кивнул в сторону, — сопротивление оказал, когда его силком вязали. Его и долбанули по голове гранатой. Сознание потерял, очухается.
До Колосова стало доходить то, что произошло.
— Я предупреждал вас, что радист не в себе, — громко произнес старшина, обращаясь не столько к заместителю командира бригады, сколько ко всем этим людям. — Больной он, можете вы это понять? Больной! Рассудка лишился. Вышел нормальным, потом с ним произошла беда.
Люди стали что-то понимать. Затухали недобрые огоньки в их взглядах.