Недоступная девственница

— Из Хеджаза. Арабы с восточного берега Красного моря. У них там до сих пор процветает торговля живым товаром. Очень прибыльное дело, а хеджазцы — крупные специалисты в этом бизнесе. Они рассылают агентов по всей Северной Африке, и если им попадается белая девушка, они готовы заплатить любые деньги, лишь бы ее заполучить. Ты была еще девственница, когда содержатель притона продал тебя?

— Да. А это имело значение? Хотя… может быть. Я прожила у владельца притона несколько лет, но он никому не позволял даже пальцем меня коснуться. Вначале я помогала на кухне, а потом, став старше, начала работать у него в кафе.

— Очень типичная история. Он берег тебя, чтобы взвинтить цену. Пятнадцатилетняя девственница, да еще белая — это целое состояние.

— Я гораздо более белая, чем остальные люди, — сказала Лиза и отвернулась.

— Эту тему мы уже проехали, Лиза. Прекрати себя жалеть. Ты красивая девушка, и нечего заниматься самоистязанием. Ну, посмотри мне в глаза. Улыбнись. — Уилли провел Лизе ладонью по щеке и растрепал волосы. — Так-то лучше. Что было дальше?

— Знаешь, это странно, Уилли, но я вдруг начала вспоминать. Однажды вечером в кафе появился Брюнель. Остальным это не понравилось, но они боялись его. С ним были еще трое, все белые, но не Адриан и не Жако. Их я первый раз увидела совсем недавно, может, всего год назад.

— И тогда Брюнель купил тебя?

— Да. Он увез меня в тот же вечер, и некоторое время я жила у него в поместье в Руанде, потом он на два года определил меня в частный пансион в Швейцарии. Потом снова Руанда. И с тех пор я всюду с ним езжу. Он официально удочерил меня. По-моему, это произошло в то время, когда я училась в пансионе.

— И он использует тебя для этих вещей?.. Я имею в виду, подкладывает под мужчин?

Лиза вдруг испугалась. Говоря одну лишь голую правду, она почти лишилась своей защитной скорлупы и ступила на опасную тропу. Если она не сойдет с нее и подробно расскажет о том, как именно использует ее Брюнель, Уилли Гарвин отшатнется от нее как от чудовища. Он не поймет, что она — ничто, ничтожество, всего лишь инструмент голосов. И, кроме того, он Враг. Надо помнить об этом и быть осторожней.

— Ты в порядке, дорогая? — в голосе Уилли звучало беспокойство. — Ты выглядишь так, словно что-то тебя гнетет.

— Нет, все в порядке. Просто неприятно все это вспоминать, — Лиза тяжело вздохнула. — Я должна вступать в интимные связи с мужчинами, которые интересуют Брюнеля, выуживать у них информацию и держать его в курсе о всех их планах. Как сейчас, Уилли. Как сейчас… И мне очень жаль. Я никогда не была так счастлива. А когда нет работы, Брюнель сам спит со мной или позволяет это делать Адриану Чансу. Я не хотела говорить тебе об этом.

Уилли Гарвин тяжело откинулся на подушку. Мысль о том, что этот холодный павиан использует ее тело для удовлетворения своих животных инстинктов, казалась невыносимой. Немного помолчав, он тихо сказал:

— Лиза, мне не совсем понятен ход твоих мыслей. Ты же понимаешь, что Брюнель негодяй, подонок, не так ли?

Враг обязан был произнести эти слова, а Уилли Гарвин — Враг. Помнить об этом становилось все труднее. Но Лиза не должна спорить с ним. Брюнель особо подчеркивал это.

— Это все слова, Уилли, — сказала она, — какая разница, кто он.

— Порви с ним, Лиза. Прямо сейчас. Мы придумаем, как это сделать.

— Не уговаривай меня, Уилли, пожалуйста! — в голосе Лизы чувствовалась паника. — Завтра я уезжаю! Я не могу порвать с ним. И не стану. Я совсем не хочу этого. Есть многое, чего ты не понимаешь!

— Так расскажи мне!

— Я не могу, — голос Лизы был почти не слышен, — это не выразить словами. Я понимаю это разумом, Уилли, только разумом.