Несколько минут они лежали молча. Лиза знала, что Уилли не сердится: руки его обнимали ее по-прежнему бережно и нежно.
— Не могу настаивать, это твоя жизнь, дорогая, — произнес после паузы Уилли упавшим голосом.
Напряжение отпустило Лизу. Дело сделано, ей оставалось сказать лишь последние, самые важные слова, но время их еще не наступило. Она произнесет их только в самом конце, когда задавать вопросы будет слишком поздно.
— Во сколько ты уезжаешь, Лиза? — спросил Уилли.
— В семь утра.
— О’кей. Я отвезу тебя в аэропорт.
— Нет, Уилли. Я уже заказала такси. Прощание в аэропорту — это слишком сентиментально. Я не хочу, чтобы ты даже вставал с постели. Я просто скажу тебе «прощай», а когда настанет время, встану, оденусь и уйду.
— А деньги?
— Все в порядке. Багаж уже в Хитроу.
— Спать, наверное, уже не имеет смысла. Позволь, я хотя бы сварю тебе кофе или, может быть, чай?
— Нет. Побудь со мной. Скажи «прощай», тогда потом нам ничего не придется говорить.
— Хорошо… Прощай, Лиза. Удачи тебе. Мне было хорошо с тобой.
— И мне. Ты хочешь меня, Уилли? Прямо сейчас.
— Только если ты этого хочешь.
— Хочу. У нас есть время.
Уилли повернулся к Лизе и очень осторожно провел ладонью по груди. Лиза вздрогнула. Руки Уилли скользили по ее животу, ласкали бедра… Лиза выгнулась и закрыла глаза. Уилли что-то шептал ей на ухо, руки его находили все новые и новые места, прикосновение к которым заставляло ее тело трепетать от наслаждения.
Впереди было еще много времени, целая вечность. Лиза успеет насладиться пламенем, которое зажег в ней Уилли, еще оживет каждый ее нерв, когда он медленно и нежно сольется с ней в одно целое. Предвкушение этого было не менее острым и приятным, чем сам акт любви.
Лиза отдавалась Уилли и становилась сама собой — словно марионетка, которой добрый волшебник подарил час самостоятельной жизни. Были забыты голоса, Брюнель. Огненная бездна пожирала ее мир.
Уилли разбудил ее в половине седьмого. Он тихо потрепал ее по щеке и сказал:
— Пора вставать, дорогая. Ты сказала, такси придет в семь?