Мы идем вокруг зеленых кучек как по минному полю и ныряем в пролесок на краю футбольного поля. Он выходит на тихую дорогу. Я шагаю за Декером, мимо проезжает машина.
Его дом – в стиле ранчо и выкрашен в ярко-зеленый цвет. На подъездной дорожке стоит старомодный автомобиль. Когда Декер снимает замок с гаражной двери и поднимает ее, я понимаю, почему машина припаркована на улице. Для нее там просто нет места. Повсюду стоят полугнилые картонные коробки, пылятся старые телефонные справочники. Это похоже на шоу, которое смотрит моя бабушка: там человек в защитном костюме заходит в дом, находит пару дохлых кошек, и в конце все плачут от счастья.
– Эх, – вздыхает Декер, – мама не любит выкидывать вещи.
– Это круто, – отвечаю я, потому что кончики его ушей уже покраснели.
– Многое из этого – папино барахло, – бессвязно говорит он. – Прошло уже одиннадцать лет, а мама все думает, что он вернется за этими вещами.
Декер стучит пальцем по подбородку, словно позабыв, зачем мы тут стоим.
– А, да! Набор.
Пока Декер рыщет в глубинах гаража, я просто жду, засунув руки в карманы. Слышится возня, и затем он возвращается с набором для ремонта шин. Я сажусь на землю, прижав колени к груди, и наблюдаю, как он работает над великом.
– Так сколько ты здесь пробудешь? – спрашивает Декер.
– Я должна была уехать сегодня, но решила дождаться похорон Ари Каучински.
– Помню, как вы с ней играли пластиковыми медвежатами в садике мисс Броган. Она говорила, что с их помощью надо учиться считать, но вы вечно делали из них медвежьи армии. – Декер качается на пятках; когда переходит от шин к цепи, изо рта у него высовывается кончик языка. – Не верится, что она умерла. Кому такое вообще могло прийти в голову? Она была такой милой.
Милых девушек всегда обижают. Как будто вселенная получает какое-то извращенное удовольствие оттого, что забирает милых девушек одну за другой. А ведь мир наблюдает за этим и, в свою очередь, получает извращенное удовольствие от оплакивания очередной милой девушки.
– Наверное, какому-нибудь случайному ублюдку, – отвечаю я.
Декер закачивает воздух в обе шины.
– До меня доходили слухи, что это снова орудует ОРМ.
Декер принимает мое молчание за непонимание.
– «Огайский речной монстр». Прости, постоянно забываю, что ты переехала, когда это случилось.
Я поджимаю пальцы на ногах.
– Кто тебе такое сказал?
– Мама. – Декер смотрит на меня робко. – Но она много всякого читает. Всякие теории заговора. Типа полицейские знают, что взяли не того, но ни за что не признаются, что «монстр» до сих пор на свободе.
ebooksa