Нэлли

Доктор вышел из телефонной будки и быстрыми шагами направился к ожидавшей его моторной лодке.

На следующий день рано утром в Гонолулу вернулся консул.

Мистер Чизик, как звали английского генерального консула, был неимоверно толст и страдал от не привычного для северянина зноя. Приехав домой, он сейчас же разделся, принял холодную ванну и облачился в легкое японское кимоно.

Он всю ночь был в пути, выехав с острова Мауи накануне поздно вечером, плохо спал в дороге и проголодался.

Едва он уселся за стол и принялся за свое любимое блюдо, — яичницу с копченой свиной грудинкой, как слуга доложил о приезде доктора Брауна.

«Какая нелегкая принесла его в такую рань?»— подумал консул.

— Проводи доктора Брауна к секретарю, Такеда, — приказал он слуге-японцу.

— Мистер Пратт еще спит, — отвечал тот.

— Ну, хорошо. Пусть доктор обождет в гостиной, пока я окончу свой брекфэст[3], а ты приготовь мне одеться.

Мистер Чизик был большим любителем хорошо и плотно покушать, и неожиданный ранний визит доктора очень рассердил его.

Он снова принялся за яичницу, но в столовую вернулся слуга и сказал:

— Я очень извиняюсь, сэр, что тревожу вас, но доктор Браун настаивает, чтобы вы его сейчас же приняли. Он имеет к вам особенно важное дело.

— Ах, чтобы ему лопнуть! — пробормотал консул. Ну, проси его сюда!

— Мне очень неприятно беспокоить вас так рано, уважаемый мистер Чизик, — сказал доктор, пожимая пухлую руку консула. — Я ищу вас со вчерашнего дня. Ведь я ездил на остров Мауи и был у вас на даче ровно полчаса спустя после вашего отъезда в Гонолулу.

— И совершенно напрасно, мы и так встретились бы сегодня здесь, а вы бы зря не потратили ни времени, ни денег на бесполезную езду. В чем дело? — спросил консул, подвигая к себе блюдо с жареными сосисками.

Доктор Браун начал свой рассказ о похищении большевиками английской девочки.

— Да, это дело большой важности, — проговорил консул, съев последнюю сосиску и придвигая к себе огромную чашку с кофе, напоминавшую, своей величиной полоскательницу.

— Необходимо сейчас же арестовать эту Келлингс и отправить ее в Лондон, — сказал он, жуя ломоть сладкого пирога. — Быть-может, вы выпьете кофе, доктор?

— С удовольствием, я ничего еще не имел во рту со вчерашнего обеда на Мауи, — отвечал тот.

— Очень жаль, что вы не| приехали немного раньше. Я только-что позавтракал, — сказал консул, по-видимому, забыв, что он поел все сосиски на глазах своего голодного гостя. — Пожалуйста, наливайте себе кофе сами, — предложил он.