Ужас на поле для гольфа. Приключения Жюля де Грандена

– Я закончила Барнард в двадцать четвертом, – сказала миссис Пеннемэн, – и вышла замуж за Бена в прошлом году. Мы отправились в наше свадебное путешествие в девяностодневный круиз, а потом сразу приехали сюда. Наш выпуск встречался в Аллентоне в четверг на Рождественской неделе, и некоторые девушки с ума сходили от мадам Найры, «Таинственной Пророчицы», гадалки с Восемьдесят второй Ист-стрит. Они говорили о ней так много, что мы решили обратиться к ней. Я боялась идти одна, поэтому уговорила Бена, моего мужа, пойти со мной, и… и с тех пор он стал странным.

– Странным? – повторил я. – В чем же?

– Ну, – она слегка взмахнула одной из своих ухоженных ручек и слегка покраснела, – знаете ли, доктор: когда два человека женаты всего шесть месяцев, звездная пыльца еще не должна стереться с романтических крыльев, как-то так ведь? Но Бен стал охладевать ко мне почти сразу после того, как мы сходили к этой ужасной женщине.

– Вы имеете в виду…

– О, это трудно выразить словами. Знаете, мелочи. Ни одна из них не важна сама по себе, но довольно значительна в совокупности. Он забывал поцеловать меня, прощаясь по утрам; задерживался допоздна в Нью-Йорке, не предупреждая об этом; часто отлучался. И, когда я пеняла ему на это, ссылался на дела.

– Но, моя дорогая леди, – запротестовал я. – Конечно же, это не причина для нас. Не каждый человек способен сохранить романтику после брака. Полагаю, таких очень немного. Все может быть точно так, как говорит ваш муж: его дела могут требовать его присутствия в Нью-Йорке по вечерам. Будьте разумной, моя дорогая. Когда вы только вышли замуж, он, возможно, старался быть дома, пока обед еще горячий, – и передавал дела партнерам. Но теперь вы уже опытные женатые люди, знаете ли, и он должен зарабатывать на жизнь для вас, и прочее. Лучше позвольте мне прописать вам бромид – это поможет вам от нервов; возвращайтесь домой и забудьте о своих несуразных подозрениях.

– И бромид изгонит ее… или это… из моей спальни… ночью? – спросила миссис Пеннемэн.

– Э-э, что? – не понял я.

– То, что заставило меня обратиться к доктору де Грандену, – ответила она. – Было ужасно, что Бен пренебрегал мной, но во второй половине прошлого месяца, когда мы были в постели, я увидела женщину в нашей спальне.

– Женщину в вашей спальне? – воскликнул я.

История оказалась отвратительнее, чем я предполагал сначала.

– Ну, если это была не женщина, то некто в ее обличии, – ответила она. – Я была очень расстроена действиями Бена и очень сильно попрекала его в воскресенье: он не появился, чтобы увезти меня с приема Амберсона. Муж пообещал исправиться. Так оно и случилось. В течение четырех вечеров, с понедельника до четверга, он вовремя появлялся к ужину. А в четверг вечером мы были в театре в Нью-Йорке. После спектакля мы отправились в ночной клуб и вернулись вечерним поездом. Должно быть, было около часа ночи, когда мы приехали домой. Я ужасно устала и легла спать, едва раздевшись. Бен уже лежал в своей постели и крепко спал. Я ушла было, но вспомнила, что он не поцеловал меня на прощание – мы не отказывались от этой привычки в последние несколько недель. Я возвратилась, будучи в состоянии встать с постели, обнять Бена и поцеловать его, и тут заметила, что он стонет и разговаривает во сне. Когда я спустила ноги на пол, услышала, что он дважды произнес: «Не та, вторая!» Он протягивал руки, будто отталкивал что-то от себя. Тогда я неожиданно увидела ее. Она стояла у дверей нашей комнаты, улыбаясь ему, как кошка улыбается птичке, – если вы можете себе это представить, – и, приближаясь к нему, протягивала руки.

Я думала, что мне это снится, но это был не сон. Говорю вам, я видела ее. Она прошла по ковру и встала рядом с ним, глядя вниз с такой странной, кошачьей улыбкой и взяла обе его руки в свои. Он сел на постели и смотрел на нее так, как смотрел на меня, когда мы только поженились! На момент я застыла, но потом сказала: «Сон это или нет, но она не должна быть с ним!» И вскочила на ноги. Женщина отпустила руку Бена и указала на меня пальцем, все время улыбаясь той же ужасной, спокойной улыбкой.

«Женщина, – сказала она, – убирайся. Этот мужчина мой, он привязан ко мне навсегда. Он покинул тебя и женился на мне. Убирайся!» Вот так она проговорила каким-то хриплым голосом, а потом ушла.

– Что вы имеет в виду под «ушла»? – спросил я. – Она исчезла?

– Я не знаю, – ответила миссис Пеннемэн. – Я не могу сказать, действительно ли она исчезла, или исчезла, как на кинопленке, или прошла через дверь. Ее просто не стало, когда я снова посмотрела туда.

– А ваш муж?

– Он упал прямо на подушки и заснул. Я должна была встряхнуть его, чтобы разбудить.

– Он притворялся?

– Н-нет, не думаю. Он действительно заснул, и, похоже, ничего не знал об этой женщине, когда я его спросила.