Золото

Каждый год в это время Герман организует праздник для своих работников. В Малессе имеется футбольная команда, которая уже добыла множество лавров, поэтому он предлагает мне по радио устроить товарищеский матч между своими и представителями Кебрада дель Франсез на стадионе в Ринкон. Я с радостью принимаю это предложение, потому что моим ребятам уже надоело воевать между собой.

В день встречи мы отправляемся в Ринкон. Половина ребят едет в машине, остальные бегут сзади. Рабочие из Малессы уже разбили палатку и ждут нас со вчерашнего дня. По моей просьбе Герман привез бутсы и футболки с надпечаткой: золотой самородок, а вокруг него надпись «Спортивный клуб Кебрада дель Франсез».

Перед матчем обе команды позируют для общего фото: контраст обалденный. С одной стороны команда из Малессы: четырнадцать молодых ребят с длинными волосами, свободно настроенных, в спортивных костюмчиках, все улыбаются фотографу. С другой же стороны — команда Кебрадо: двадцать уголовного вида типов с бритыми башками, несколькодневной щетиной, делающие неприличные жесты в сторону фотоаппарата и пропихивающиеся среди остальных, чтобы очутиться в первом ряду.

* * *

Перед первым свистком судья, житель Ринкон, обыскивает моих людей и конфискует револьверы, ножи и кастеты, которые совершенно случайно заблудились в наших карманах. Затем начинается сам матч.

Мои парни впервые надели футбольные бутсы и совершенно не привыкли к шипам. Очень многие, среди них и Мигель, у которого очень широкие стопы, быстренько скидывают обувку и продолжают играть или босиком, или же в резиновых сапогах. У команды Малессы отличная техника и знание принципов игры; мои люди навряд ли знают, куда вести мяч, зато у них даже слишком много желания сражаться: если к перерыву Малесса ведет 2:0, то мы ведем по счету раненных — три ихних к нашему одному.

Второй период игры проходит в более живом темпе; моя команда пользуется самыми тончайшими хитростями, чтобы-таки выиграть. Стоящий в воротах Мигель никак не переварил того факта, что ему влепили гол; после того, как мяч вводится в игру, он незаметно хватает счастливого снайпера и лишает того сознания мощным ударом кулака по шее; в вихре спортивной борьбы Чиче путает мячи и с размаху лепит ногой противнику по яйцам; каждый раз, когда кто-нибудь из команды Малессы слишком близко приближается к нашим воротам, три наших защитника коварными ударами убеждают того в бесцельности дальнейших усилий. Хоть и подкупленный, но судья буквально-таки вынужден убрать нескольких наших с поля, но когда он смотрит в другую сторону, они возвращаются: в какой-то момент у Кебрады на поле присутствует два десятка игроков.

Только противник нам попался очень сильный, и чем больше мы их обезвреживаем, тем больше голов они забивают. Отчаянная попытка Эдуардо, который бежит к вражеским воротам с мячом в руках, успехом не заканчивается, хотя Уайт и Барбас изо всех сил расчищают ему дорогу. Потеря трусов, к счастью, не останавливает Пунтаренаса, который, пользуясь своим малым ростом, обходит оборону противника и лупит по косточке вратаря Малессы в тот момент, когда команда последнего занята тем, что заколачивает нам очередной гол. В конце концов, те из противников, которые еще держатся на ногах, отказываются продолжать игру. Герман, видя, как его люди падают один за другим, и сам просит закончить встречу. Когда арбитр, который спрятался за пределами поля и лечит свой подбитый глаз, дает финальный свисток, я как раз гонюсь за механиком Хозе, который толкнул меня локтем, в то время как Марио, КУнадо и Рафаэль с помощью прекрасной серии пинков что-то объясняют нашему бухгалтеру Пабло, которому хватило храбрости — или наглости — принять участие в игре.

Матч заканчивается с результатом 12:3 в пользу Малессы, зато в плане раненных счет 13:2 в нашу пользу, только этого ведь никто не регистрирует.

После этих памятных мгновений даю мужикам неделю отпуска. Большинство проводит его на юге, растрачивая свой заработок на развлечения и пьянку. Марио сломался, он отказывается оставаться на прииске только лишь со своей женой, поэтому я его выбрасываю с работы; его место занимает Пунтаренас, он чертовски доволен своим новым положением, которое позволяет теперь ему заниматься мной; он привез свою жену, старшую его лет на двадцать ведьму. Оставляю на него все заботы о лагере и на джипе еду в Сан Хозе. Со мной Джимми и еще несколько рабочих, собравшихся провести свободную недельку в городе.

Сразу же по приезду сплавляю всех, в том числе и Джимми, и звоню Луису, агенту Бюро по борьбе с наркотиками, который должен был собрать информацию, касающуюся моих предыдущих неприятностей.

Даже по телефону он держится несколько неестественно.

— У меня есть то, о чем ты просил, — говорит мне он, — только не хотелось бы через телефон. Ты мог бы как-то незаметно заскочить ко мне вечером?

— Конечно, во сколько?

— Лучше всего около полуночи.

А больше ничего мне объяснять и не нужно, я уже догадываюсь, что он собирается мне сообщить. При встрече мы сразу же переходим к делу.

— То, что я тебе скажу, останется между нами; пообещай, что никогда не выдашь, откуда у тебя эти сведения.

— Даю слово.

— Хорошо. Я тут осторожненько опросил всех полицейских, которые тебя арестовывали. Тут не было ничего общего с каким-либо доносом. Приказ поступил от Альтамиры, начальника Бюро. Это он приказал им немедленно поехать в «Асторию» и арестовать там некоего француза — тут он дал им твое описание — у которого должен был иметься револьвер и пакет с травкой. Он приказал им действовать осторожно, потому что тип, якобы, весьма опасен. Так что видишь, никакого доноса из гостиницы никогда и не было. Приказ поступил сверху. Ты это хотел узнать?

— Именно. Большое тебе спасибо, Луис.

— Я рад, что смог хоть как-то тебя отблагодарить. Но помни, держи все это в тайне. Пока.