Мистрис Бакстер! Это должна быть Реби Стон. Я мысленно вернулся на двадцать лет назад. Я не видел ее со дня ее замужества. Когда-то она причиняла мне много хлопот. Реби и я вместе работали в одной газете в Лос-Анжелосе. Она была первой привлекательной женщиной-репортером, которую я встретил в своей жизни. Высокого роста, широкоплечая, с тяжелой поступью и с сильной примесью мужественности. В красоте ее было нечто дерзкое. У нее был прекрасный цвет лица, сверкающие черные глаза, блестящие каштановые волосы, рубенсовский бюст, широкие бедра. Сильное, здоровое, ароматное тело, мучительно привлекательное для худощавых, бледных, нервных мужчин, как наш редактор Фэрчайльд.
До Гонг-Конга три недели плавания и мне придется провести это время в обществе семьи Бакстер.
Я прогулялся по палубе и, вернувшись к своему креслу, увидел крупную женскую фигуру. Предо мной была Реби Стон Я узнал ее сразу. Двадцать лет изменили ее ровно настолько, чтобы лишить всякого обаяния и преувеличить все недостатки. Рост, фигура, выражение лица были те же, но когда-то крепкий подбородок утроился, уши, потерявшие форму от долгого ношения тяжелых серег, были очень красны и напоминали вареных раков. Мертвенный вид каштановых волос говорил о борьбе с сединой. Крупные, преувеличенно наманикюренные руки сверкали кольцами.
Только глаза ее были те же, блестящие, дерзкие, циничные, несмотря на коричнево-желтоватые круги под ними и отяжелевшие веки. Она сняла пенснэ и протянула мне руку, не беспокоя своего массивного тела.
— Приятно видеть вас снова, — сказала она. — Как давно мы не виделись? Ах, не будем говорить о прошлом. Вы познакомились с мистером Бакстером? Вы знаете, что у меня взрослая дочь? Ей девятнадцать лет, но она настоящее дитя… ну, понимаете, в познании грязных сторон жизни.
Она сделала паузу и критическим взглядом проводила проходившую мимо женщину.
— О чем я говорила? — продолжала она. — Да, про Сюзанну. В ней еще, может быть, проснется моя любовь к литературе. Мне-то пришлось выбирать между литературной карьерой и материнством. Я не написала ни одной книги после этой последней книги о Кубе.
Я воспользовался первым удобным случаем и бежал от ее болтовни. Ее слова «последняя книга о Кубе» напомнили мне как Реби Стон, пробыв десять дней на Кубе, издала книгу, ловко сшитую, некоторые главы которой были целиком взяты из старого путеводителя. Разоблачил ее критик опозиционной газеты. Это и было поворотом в ее карьере. Она бросила редактора, отказалась от работы в газете и вышла замуж за пожилого, состоятельного банкира.
Сюзанну я в первый раз увидел за обедом. В этой девушке не было и следа мистера или мистрис Бакстер. Она была среднего роста, с характерными, но в то же время не крупными чертами лица, волосы ее были подрезаны по мальчишески, а большой рот постоянно улыбался и в улыбке этой была как будто и насмешка, и серьезность.
Видя, что я близко знаком с ее родителями и, вероятно, предпочитая общество нейтрального лица, Сюзанна стала вести со мной разговоры о жизни и о том, что видела во время своих путешествий. Японцы и китайцы были для нее до сих пор только слугами, мелкими торговцами, злейшими врагами, какими их выставляют американские писатели и полицейские. Я рассказывал девушке про Китай, про величие его истории, про его прекрасное и самобытное искусство, про его знаменитых писателей и поэтов.
Я хвалил ей поэму Ли По на английском языке и книгу Ресселя о Китае. Сюзанна заинтересовалась, но все же слегка сомневалась в китайской культуре.
— Я совершенно не вижу тех стран, в которых мы бываем, — жаловалась мне Сюзанна. — Возьмите хотя бы Китай. Мама черпает все свое представление о Китае из романов. Она думает, что это всего только большая, грязная страна, полная курильщиков опиума, но она с ума сходит по нефритовым серьгам, интересным ожерельям и разным таким вещам. Ах, почему я не мужчина! Я увидела бы все эти сады и храмы, про которые вы рассказываете.
— Какого вы мнения о мистере Гордоне? — спросил я.
— Он симпатичный, но какой то таинственный. Все, что я знаю про него, это что он юрист, холостой, и родился в Кантоне. Ну, завтра я уж буду знакома с книгой Ресселя и с Ли По.
Она унесла книги, которые я ей достал из своей каюты.
На «Бива-Мару» был великолепный бассейн для купанья. Дно бассейна понемногу понижалось. Соленая вода была восхитительной температуры и так прозрачна, что тела купающихся казались золотыми рыбками в стекляном аквариуме. В розовом купальном костюме Сюзанна казалась новой девушкой. Она была прекрасно сложена, а на обнаженных руках и ногах сохранился загар от солнечных лучей южной Калифорнии. Гордон в воде чувствовал себя в своей сфере. Он учил Сюзанну плавать и, когда они держались за руку, можно было заметить, как радостны для них эти прикосновения.
Наши каюты с Гордоном были рядом. Моя близость с ним началась с общей дружбы к Тэйлору, но мы скоро нашли, что у нас очень много общего. У него была свобода взглядов, утонченный культурой вкус и всякое отсутствие искусственности. Это очень удивило меня, потому что за малым исключением англичане в Китае лишены всякой культурности, поверхностны, не любят жителей Востока, интересуются только собственным преуспеянием, национальным усилением и спортом. Во время путешествия мы много разговаривали с Гордоном. На десятый день пути он мне сказал:
— Завтра мы будем в Иокагаме. Что вы оденете сегодня на маскированный бал? Я хочу удивить своих знакомых и, быть может, узнать, что они на самом деле обо мне думают.
Он говорил веселым, но вызывающим тоном.
— У меня есть полный костюм мандарина, который мой отец надевал несколько раз в Кантоне. Он был пожалован мандарином за содействие постройке Кантон-Ханкоуской железной дороги. Но теперь мандарины в Кантоне редки. Кантон стал демократичнее лондонской Мэн-Стрит. А знаете, я сказал сегодня мисс Бакстер, что во мне есть китайская кровь. Вы то, конечно, об этом догадывались? Если говорить о крови, то я на одну восьмую китаец. Но я не стыжусь своей китайской крови. Она не манджурская, а чистая китайская. Я считал, что должен все это сказать мисс Бакстер, потому что против китайцев существует какое-то странное предубеждение. Я же не хотел бы обманывать именно мисс Бакстер. Не знаю, как отнесется к этому ее мать, хотя, кажется, американцы смотрят на это иначе, чем англичане.
ebooksa