— Должно быть, вы переработали. В таком случае не будем вам мешать, вы должны отдохнуть.
Когда Ганс и Марта пошли в свои комнаты, Кристина спросила:
— Эта «болезнь» что, от зависти?
— Приехал Генрих, — мрачным голосом сообщил Август.
— Ты что, бредишь? — Кристина смотрела на Августа так, словно он сошел с ума. — Ты, кажется, действительно болен.
Август провел ее в спальню.
— Удрал с фронта и приехал с фальшивым паспортом на имя Альберта Шульца.
— Но мы же получили телеграмму от командования вермахта, что он пал как герой, в бою, — все еще не могла поверить Кристина.
— Пока я не смог ничего от него узнать. У него высокая температура.
— Как он сюда добрался? Кто-нибудь его видел?
— Нет.
— Трус! Ни одна немецкая мать не перенесла бы такого позора!
— Пока мы должны его спрятать.
— Здесь? А Марта, а Ганс? О нет!
— Помнишь ту комнату, которую Карл приспособил себе в подвале, чтобы проводить там лето, когда врачи не разрешили ему находиться в пещере из-за ревматизма? Ганс, Марта и Маргит вообще о ней не знают, а прислуга уже, наверное, забыла. Даже дверь совершенно заросла виноградом.
В этот момент они услышали, что кто-то входит из салона в холл. Август быстро вышел из комнаты. Кристина с беспокойством встала у дверей. Только сейчас она поняла всю величину неприятности, свалившейся им на голову. Вернулся Август. В руке у него были какие-то письма.
— Это Наргис, — сказал он. — Я велел ей принести постель из кладовки, сказал, что это для нового фабричного мастера.
— Может быть, дать ей несколько свободных дней? — пришло в голову Кристине.
— Я уже думал об этом, она давно их просила. У нее больная мать.
— Что мы с этим всем будем делать? — спросила Кристина с истеричной ноткой в голосе.