На Дальнем Западе

22
18
20
22
24
26
28
30

— Конечно, нет! — отозвался агент. — Но в то же время мы не имеем права из-за них забывать данное нам полковником поручение!

— Ладно! Пока не начнут кричать: «Спасайся кто и как может!» — будем отбиваться все вместе! Но… бедные женщины! Что ждет их?

— Да, но их-то — по крайней мере, молодых — индейцы не станут скальпировать!

— Тем хуже: отведут в неволю. Сам знаешь, что значит белая женщина в рабстве у этих демонов. Смерть и та жалостливее!

— Подожди, не каркай! Ага! Вот и краснокожие гадины! Не ждал я, что мне придется так скоро увидеть их! — с проклятием произнес агент.

В нескольких сотнях шагов от каравана показалась масса мустангов, на которых вместо седел были простые попоны из голубой материи, и с первого взгляда могло показаться, что никто не управляет животными, но скваттеров не могла обмануть обычная уловка индейцев прятаться за лошадьми.

Если знамениты в этом отношении гаучо аргентинских пампасов, если великолепны казаки донских степей и малоазиатские туркмены, то индейцы стоят тех и других вместе взятых. В то время как все остальные нуждаются для производства своих эквилибристических подвигов в подстилках, седлах, стременах и так далее, дикие сыны Дикого Запада не нуждаются ни в чем, кроме пары крепких ног и опытных рук, и с самыми ничтожными средствами способны укрощать наиболее диких мустангов, в несколько минут делаясь их полными господами. Если их не видно было на тех лошадях, которые приближались к каравану, это вовсе не значило, что их не было совсем и что скваттеры могли себя чувствовать в совершенной безопасности.

Пользуясь густотой травы, индейцы так искусно свешивались с боков своих лошадей, что их совершенно не было видно. Это делалось для того, чтобы не подставляться на далеком расстоянии под выстрелы противников, которые, как индейцы знали по опыту, владели огнестрельным оружием гораздо лучше краснокожих сынов прерий. Они ждали только удобного момента, чтобы в один миг появиться на спинах лошадей и уже с близкого расстояния начать свою стремительную атаку.

— Эй! Джон! — крикнул Гарри, укрываясь за один из фургонов. — Не пора ли начинать? Мой карабин уже жжет мне руки.

— Я тоже с большим удовольствием разрядил бы свою винтовку, — вставил Джордж.

— Подождите, друзья! — ответил агент. — Не станем без пользы тратить заряды. Пусть эти красные дьяволы подойдут к нам поближе, тогда мы их встретим как следует. Стоп! Что за черт?! Вон приближается еще новая шайка.

— Этого еще только недоставало, — пробормотал сквозь зубы Гарри. — За спиной — огонь, с боков — индейцы. Ну денек!

Действительно, вдали показался новый табун лошадей, мчавшихся по направлению к фургонам и с виду тоже не имевших на себе всадников.

Краснокожие, по своему обычаю, приготовили беглецам ужасную западню. Они подожгли прерию, затем бешеным галопом промчались к северу, стараясь все время быть вне поля зрения вожаков каравана, и теперь поджидали путников в определенном месте, которого те никак не могли миновать, чтобы таким образом поставить их сразу между трех огней.

— Поскачем скорее к передним фургонам! — крикнул Джон. — Помешаем этим негодяям, по крайней мере, отрезать нам отступление к Сьерре. Живо, товарищи! Вперед!

Как ураган промчались они вдоль всего каравана и присоединились к сержанту, который собрал вокруг себя всех мужчин, чтобы в случае надобности предпринять контратаку против индейцев.

Везшие фургоны лошади выбивались из сил, катя тяжелые громоздкие экипажи, но, разумеется, они не могли соперничать в быстроте с легкими скакунами индейцев, приближавшихся с каждой минутой.

— Мы погибли! — сказал сержант, безнадежно махнув рукой, едва только Джон и его товарищи приблизились к нему.

— Пока мы живы, этого еще нельзя сказать, — ответил агент, впрочем, скорее из желания сказать что-нибудь старику, чем от действительного избытка надежды. Он прекрасно понимал, что еще немного — и положение станет совершенно безвыходным.

— Двигаться дальше уже почти невозможно! — продолжал с отчаянием старик. — Смотрите, лошади скоро падут от усталости.