Белая Бестия

22
18
20
22
24
26
28
30

В ту же минуту в кабинет скорым шагом вошел в полной военной выправке сам полковник Васнецов. На его кителе даже были корниловские погоны. Его хищный нос филина с маленькими ноздрями, шумно втягивал воздух, глаза были прищурены, готовы к атаке.

— Спасибо, что не сказали «подслушивает», — кивнул он Белоглазовой, взглянув на нее лишь мельком.

— Не за что полковник. Я всегда относилась к вам с уважением.

— С таким уважением, что после посещения Махно в Ольшанке, даже не удостоили меня своим визитом.

— Нечего было хорошего докладывать.

— А-а, и поэтому докладывать «плохое» вы послали своего товарища Бекасова. Его потом за этот доклад чуть не расстреляли. Может, поэтому он решил отомстить вам в клинике?

Анна пожала плечами:

— Не знаю, может быть.

— Вы провалили «махновскую» операцию, а теперь собираетесь провалить «Красную Ривьеру»?

— Вообще-то, я на нее не набивалась. Вы сами подослали ко мне этого чудака Луневского, который без предупреждения продырявил мне руку. Потом сами отправили ко мне Бекасова. Почему вы лично-то не пришли меня похищать, а? Может, у нас с вами все славно бы сложилось, Петр Николаевич.

На это у полковника не нашлось что ответить. А генерал Юденич выпил коньяку из рюмки, в которую окунал сигару, расправил любимые усы.

— Полно, господа, бодаться. Что было, то прошло. Все мы тогда… хм, не лучшим образом себя проявили. Чего уж теперь. Давайте думать, как быть и жить дальше. Как говорит не унывающий Антон Иванович Деникин — победа у нас еще впереди.

При упоминании Деникина, полковник Васнецов поморщился, словно выпил уксуса.

— А теперь послушайте меня, Анна Владимировна, — сказал он. — Автомобиль вам в Антибе не понадобится. Он будет вас ждать в Каннах, за портом, у магазина мадам Крусо. Там есть вывеска. Номер авто — «128-36». А на катере вас здесь встретит у последнего причала за крепостью поручик Луневский. Напрасно вы о нем так нелестно, он очень толков и исполнителен. Обошлись бы без вас, госпожа Белоглазова, но мне понравилась ваша идея внедрить вас в красную шайку. Вы красивы, обворожительны, стали неимоверно популярны, уверен, на вас клюнут. Да и сами рветесь в бой, засиделись. А прошлое, прав Николай Николаевич, у нас у всех не блестящее. Гранат вам много не понадобится, достаточно одной. В 23 часа, когда зайдет солнце, мы устроим небольшой дебош в портовом кабачке, постреляем немножко. Туда прибегут жандармы из участка. В нем останется один дежурный, может, и его помощник. Ну а дальше как вы и задумывали. Покажите им бомбу, потребуете освободить Бекасова. Он там один, бедняга, в клетке изнывает от скуки. Главное, не забудьте открыто продемонстрировать жандарму свое лицо, пусть он вас обязательно узнает. Вы у них в розыске, как жертва. Ну, а утром выйдут газеты с нужным нам содержанием. Однако учтите, если что-то пойдет не так, наш Союз здесь ни при чем.

— Могли бы не предупреждать, полковник. Это звучит как оскорбление.

— Друзья, ну не надо, ей богу словесных пикировок, — опять выступил миротворцем Юденич. — К чему эти уколы?

— Примите извинения, Анна Владимировна, коль вы так расценили мои слова, — слегка поклонился полковник. — В Ле Руре на Route de Nice, куда вы доберетесь из Канн на автомобиле, сразу за ратушей, стоит дом из красного кирпича. Он арендован членом нашего Союза, капитаном Стрельцовым у четы Лафаров. Ключ найдете под камнем слева от крыльца.

— Опять под камнем? — спросила Анна.

— Что?

— Это я о своем. Продолжайте, полковник.