– Если украл Якимов, – сказал я, – постараюсь его поймать.
Костров, дошедший уже до верхней ступеньки, остановился как вкопанный. Сверху он, нахмурясь, уставился на меня.
– Вы еще не уверены, что украл Якимов? – спросил
Петр Сергеевич.
– Прямых улик нет, – неохотно сказал я.
На самом деле против Якимова было так много улик, что это как раз меня и раздражало и путало: точно нарочно, все обстоятельства указывали на Якимова. Но такой улики, которая бы меня окончательно и с несомненностью убедила, пока не было.
– Меня убедила бы и четверть этих улик, – сказал Петр
Сергеевич.
– Но ведь все это может быть стечением обстоятельств,
– сказал я, пожав плечами.
Валя смотрела на меня широко открытыми глазами:
– Я сама сначала не верила. Но кто же украл?
– Посторонних в лесу не было, – сказал Петр Сергеевич.
Я снова пожал плечами:
– Откуда мы можем знать?
Костров круто повернулся и прошел в кабинет. За ним ушел Вертоградский. Когда я сказал «если украл Якимов»,
старик, наверно, подумал, что сейчас я вытяну за рукав из-за двери настоящего преступника, а так как этого не произошло, решил, видимо, окончательно, что я хвастунишка, напускающий на себя важность. Мне кажется, и
Петра Сергеевича разочаровала неопределенность моих слов. Видимо, он тоже потерял надежду увидеть торжественную поимку преступника. Он молча надел фуражку и вышел.
Мы остались с Валей вдвоем.
Мы помолчали, как и следует бывшим влюбленным, оставшимся наедине, потом Валя спросила:
ebooksa