Браво

Засовы скрипнули, и дверь быстро отворилась.

– Удивительно, как это я не узнала тебя, Карло, – простодушно сказала девушка. – Но ты так скрываешь свое лицо и меняешь голос за последнее время, что, наверно, даже твоя родная мать не поверила бы своим ушам.

Гондольер помолчал, желая увериться в том, что они одни, и только потом снял маску, скрывавшую, как оказалось, лицо браво.

– Ты ведь знаешь, надо быть осторожным, – сказал он, –

и не станешь сердиться.

– Ты не понял меня, Карло. Я очень хорошо знаю твой голос и не могла поверить, что ты умеешь так изменять его.

– Есть ли у тебя какие-нибудь новости для меня?

Юная кроткая Джельсомина замялась.

– Какие новости, Джельсомина? – повторил браво, пристально вглядываясь в открытое лицо девушки.

– Хорошо, что ты пришел только сейчас. У меня были гости. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя видели, Карло?

– Ты же знаешь, у меня есть важные причины носить маску. А понравились бы мне твои гости или нет, еще неизвестно.

– Нет, нет, ты меня не понял, – поспешно возразила девушка, – здесь была моя двоюродная сестра Аннина.

– Ты думаешь, я ревную? – спросил браво, взяв ее за руку и ласково улыбаясь. – Приди сюда твой двоюродный брат Пьетро, или Микеле, или Роберто, или еще какой-нибудь молодой венецианец, я боялся бы только быть узнанным.

– Но здесь была Аннина, моя двоюродная сестра, которую ты никогда не видел! И потом, у меня нет никаких братьев Пьетро, Роберто или Микеле. У нас мало родных, Карло. Есть еще родной брат Аннины, но он сюда никогда не ходит. Она и сама уже давно не приходила в это жуткое место. Наверно, мало найдется сестер, которые видятся так редко, как мы.

– Ты славная девушка, Джессина, и никогда не оставляешь свою мать. Теперь скажи, нет чего-либо нового для меня?

И снова Джельсомина, или, как все ее звали, Джессина, опустила свои добрые глаза, но, прежде чем браво успел это заметить, она торопливо сказала:

– Боюсь, Аннина вернется, а не то я бы сейчас же пошла с тобой.

– А разве она еще здесь? – с беспокойством спросил браво. – Ты знаешь, я не хочу, чтобы меня видели.

– Успокойся. Прежде чем войти, ей придется позвонить, а сейчас она наверху, у моей больной матери. Если она спустится, ты можешь, как обычно, укрыться в этой комнатке и слушать ее пустую болтовню, если захочешь, или… Нет, мы не успеем… Аннина приходит редко, и не знаю почему, но ей не очень нравится навещать больную тетю – она никогда не усидит там и нескольких минут.

– Ты хотела сказать, Джессина, или я могу пойти по своему делу?