Браво

Эта любезность могла быть всего лишь простым знаком внимания, и нехорошо, что мы отпустили их, не поблагодарив.

– Оставайся в комнате. Я посмотрю, куда направились лодки, ибо оставаться в неведении выше сил женщины.

– Спасибо, дорогая Флоринда! Поспеши, а то они свернут в другой канал прежде, чем ты их увидишь.

Гувернантка вмиг очутилась на балконе. Но не успела она окинуть взглядом погруженный во тьму канал, как нетерпеливая Виолетта уже спрашивала, что она видит.

– Лодки уплыли, – был ответ. – Гондола с музыкантами уже входит в Большой канал, гондола же кавалера куда-то исчезла!

– Нет, посмотри еще. Не может быть, чтобы он так спешил нас покинуть.

– Ах да, я не там его искала. Вон его гондола, у моста через канал.

– А кавалер? Он ожидает какого-нибудь знака внимания? В этом мы не должны ему отказать.

– Я его не вижу. Его слуга сидит на ступенях причала, а в гондоле, кажется, никого нет. Слуга как будто ждет кого-то, но я нигде не вижу господина.

– Святая Мария! Неужели что-нибудь случилось с доблестным герцогом святой Агаты?

– Ничего, если не считать, что ему выпало счастье упасть к вашим ногам! – послышался голос совсем рядом с наследницей, Донна Виолетта обернулась и увидела возле себя на коленях того, кто заполнял все ее мысли.

Удивленные возгласы девушки и ее подруги, быстрые, твердые шаги монаха – и вот наконец все действующие лица собрались вместе.

– Не надо, не надо! – с упреком сказал монах. –

Встаньте, дон Камилло, не заставляйте меня раскаиваться, что я внял вашим мольбам; вы нарушаете наш уговор.

– Точно так же, как чувства мои нарушают все расчеты,

– ответил герцог. – Падре, бесполезно противиться воле провидения. Оно послало меня на помощь этому прелестному созданию, когда по вине несчастного случая она оказалась в водах Джудекки, и снова провидение оказывает мне милость, открыв чувства этой девушки. Говори, прекрасная Виолетта, скажи, что ты не станешь жертвой эгоизма сената – ведь ты не подчинишься желанию отдать твою руку торговцу, который готов надругаться над святейшим из всех обетов, лишь бы завладеть твоим богатством?

– Кому же я предназначена?

– Не все ли равно кому, раз не мне? Какому-то удачливому купцу, ничтожеству, злоупотребляющему дарами фортуны.

– Тебе известны венецианские обычаи, Камилло, и ты должен понять, что я полностью в их власти.

– Встаньте, герцог святой Агаты, – повелительно сказал монах. – Я допустил, чтобы вы вошли в этот дворец, стремясь предотвратить неприличную сцену у его ворот и спасти вас самого от опрометчивого пренебрежения волей сената. Бесполезно питать надежды, которым противостоит политика республики. Встаньте же и не забывайте своих обещаний.