Генерал Мак Кекмейл мог почивать спокойно.
И никому не пришла бы в голову мысль, что Англия в эту ночь может потерять Гибралтарскую скалу.
Скала, высотой в четыре сотни метров, покоится на основании шириной в тысячу и длиной в четыре тысячи метров. Она напоминает огромного спящего льва, с головой, обращенной к Испании, и хвостом, опущенным в море. Лев показывает клыки — семьсот пушек, выглядывающих из амбразур, словно зубы старухи. Эта старая ведьма укусит, если ее раздразнить. Да, Англия надежно расположилась.здесь, как и в Периме, Адене, на Мальте, в Пуло-Пинанге, в Гонконге — на многих, разбросанных по миру, скалах[340].
Гибралтар обеспечивает Соединенному Королевству господство над восемнадцатью километрами пролива, пробитого дубиной Геркулеса между Абилой и Кальпой, в глубине средиземноморских вод[341].
И все же существовал человек, лелеявший мечту отобрать скалу, захваченную англичанами. Это был командир описанного нами сборища, странное создание, можно сказать — сумасшедший. Само его имя — Хиль Бралтар — говорило о патриотическом предназначении. Мозг нашего героя не выдержал жизни — следовало поместить Бралтара в дом умалишенных. Но вот уже целых десять лет никто не знал, куда тот девался. Может быть, он блуждал по свету? Нет, на самом деле Бралтар не покидал родины и вел жизнь первобытного существа в лесах, под скалами, а чаще всего в неприступных пещерах Сан-Мигеля, сообщавшихся, как говорят, с морем. Многие считали его мертвым, но наш герой жил, как те дикари, лишенные рассудка, что повинуются лишь животным инстинктам.
Генерал Мак Кекмейл сладко спал, прижавшись к подушке безобразным огромным ухом.
Со своими чрезмерно длинными руками, круглыми глазами, глубоко сидящими под косматыми бровями, гримасничающей физиономией, обрамленной жесткой бородой, со странными ужимками, с выдвинутой выдающейся челюстью, он был поразительно безобразен даже для английского генерала. Настоящая обезьяна, но превосходный военный, несмотря на внешность.
Он спал в уютной квартире на Мейн-стрит — извилистой улице, пересекавшей город от Морских ворот до ворот Аламеды. Быть может, ему снилось, что Англия завладела Египтом, Турцией, Голландией, Афганистаном, Суданом, страной буров[342] — словом, всеми землями, что ей придутся по вкусу,— и это в то самое время, когда державе угрожала потеря Гибралтара.
Дверь внезапно открылась.
— Что там такое? — прорычал Мак Кекмейл.
— Генерал, город захвачен! — сообщил испуганный адъютант, влетевший в комнату как торпеда.
— Испанцами?
— Надо полагать!
— Как они смели!..
Генерал вскочил, отбросил ночной колпак, натянул панталоны, мундир, впрыгнул в сапоги, нахлобучил фуражку, схватил шпагу. Все это — не переставая говорить и слушать.
— Что за шум на улице?
— Грохот камней! Куски скал катятся на город, как лавина.
— Много этих мошенников?
— Кажется, много.
— Наверное, для такого удара объединились все береговые бандиты: контрабандисты из Ронды, рыбаки Сан-Рюка, эмигранты, кишащие в деревнях?