Однажды Малышу уже довелось проехать по железной дороге, но тогда он находился на руках у мисс Анны Вестон и мало что запомнил, поскольку проспал почти всю дорогу. Однако проносившиеся с огромной скоростью поезда он видел в окрестностях Голуэя и Лимерика. А сегодня должна была осуществиться его заветная мечта прокатиться в одном из вагонов, что тянул за собой локомотив, могучий конь из стали и меди, с шумом выбрасывающий клубы пара. Но особенно восхищали Малыша не пассажирские, а товарные вагоны, перевозившие из конца в конец страны товары, произведенные промышленностью и торговлей.
Малыш смотрел в открытое окно не отрываясь. И хотя скорость поезда была невелика, он с изумлением разглядывал бегущие навстречу дома и деревья, телеграфные провода, натянутые между столбами, по которым, говорят, телеграммы передаются со скоростью большей, чем мелькающие в окне предметы. Сколько впечатлений для детского обостренного воображения, впитывающего все, как губка!
Несколько миль поезд шел по очень красивой местности вдоль левого берега реки Блэкуотер. Было около двух часов, когда, миновав несколько небольших станций, поезд сделал двадцатипятиминутную стоянку в Милстрите.
Благородное семейство не пожелало покинуть вагон-салон, куда вызвали Мэрион для обслуживания госпожи. Джон, в ожидании распоряжений, стоял у двери купе. Грум, получив от графа Эштона приказание купить что-нибудь «развлекательное» для дорожного чтения, направился к привокзальному киоску и, естественно, растерялся, не зная, на чем остановить выбор. В конце концов он решил руководствоваться, по-видимому, собственным вкусом, вопреки запросам юного Пайборна. Поэтому можно себе представить, какую нахлобучку он получил, принеся «Путеводитель по Килларнийским озерам»! На кой черт наследнику замка Трэлингер изучать маршрут поездки? Какая ему разница, чем знамениты окрестности? Он едет туда потому, что его везут! Пришлось Малышу заменить путеводитель на какую-то газетенку с глупыми карикатурами и пошлыми подписями, что составляло, казалось, предмет всех мечтаний графа.
Из Милстрита выехали в половине третьего. Малыш опять пристроился у окна. Поезд шел по чрезвычайно живописной, изрезанной оврагами холмистой местности. Небо было чистым, и солнце ярко светило, — что вообще-то редкость в Ирландии. Лорд Пайборн мог себя поздравить со столь удачным выбором сухой погоды для экскурсии. Зонтик от солнца гораздо больше пригодится маркизе, чем ему его тяжелый плащ. В воздухе, однако, висела легкая дрожащая дымка, придающая особое очарование размытым очертаниям гор. Малыш смог полюбоваться острыми вершинами самых высоких гор графства, Кабернах и Пасс[162], открывавшихся к югу от железной дороги, высота которых достегает двух тысяч футов. Как раз в окрестностях Килларни горные породы испытали самое большое в Ирландии сжатие.
Вскоре поезд пересек границу между графствами Корк и Керри. Малыш оставил себе путеводитель, отвергнутый хозяином, и теперь с интересом следил за трассой железной дороги. Какие воспоминания ожили в его памяти при слове «Керри»! Милях в двадцати севернее этих мест, на ферме Кервен, прошли самые счастливые дни его детства. Теперь, когда неумолимый чиновник выгнал оттуда семейство Маккарти, ферма стояла заброшенной!.. Оторвавшись от окна, Малыш погрузился в раздумья. Тяжелые воспоминания еще не покинули его, когда поезд прибыл на станцию Килларни.
Этому небольшому городку очень повезло — как и некоторым европейским городам, — ибо он располагался на берегу великолепного озера. Возможно, именно цепочке озер, раскинувшихся в окрестностях, Килларни и обязан своей легкой и счастливой судьбой. Толпы туристов устремляются сюда в разгар сезона вовсе не из-за католического епископа или собора, и тем более не из-за дома для умалишенных или приюта для монахинь, и не ради того, чтобы взглянуть на монастырь францисканцев[163] и работный дом. Нет и нет! Уж если что и привлекает людей сюда, то это естественные озера необычайной красоты. Стоит геологическим процессам уничтожить их, стоит воде уйти в глубь земли, и город Килларни вымрет, к великому сожалению всех и особенно семейства Кенмайер, владеющего этим городком, как частью своих огромных земельных наделов в девяносто тысяч гектаров. Здесь много гостиниц, и в самом городе, и на берегу озера Лох-Лейн, расположенного менее чем в четверти мили от него.
Лорд Пайборн выбрал одну из лучших гостиниц. К несчастью, в ту пору она подверглась «бойкоту». Этот ирландский неологизм происходит от имени некоего капитана Бойкотта, который потребовал вмешательства полиции, когда сельскохозяйственные рабочие отказались убирать урожай на его полях. Отказать кому-либо в помощи — таков смысл слова «бойкотировать». Так вот, выбранная лордом гостиница подверглась бойкоту, поскольку ее хозяин лишил по суду имущества и изгнал из домов несколько своих арендаторов. В знак протеста от него ушел весь обслуживающий персонал, в том числе и повара, и даже поставщики не решались ничего ему продавать.
Маркиз и маркиза Пайборн были вынуждены сменить гостиницу и отложить поездку к озерам на следующий день. Проследив за доставкой багажа своего хозяина, грум получил приказ весь вечер быть в распоряжении графа. Это был категорический запрет покидать переднюю, пока Пайборн-младший в общем салоне изображал из себя джентльмена, сидя среди читающих, беседующих или играющих туристов.
На следующий день у подъезда гостиницы с утра стоял экипаж. Это было вместительное комфортабельное ландо[164] с откидывающимся верхом, с задними сиденьями для горничной и лакея и местом для грума — рядом с кучером. В сундуки уложили сменную одежду и белье, а также провизию в количестве достаточном, чтобы устранить неудобства, связанные с возможными дорожными происшествиями, задержками в пути, отсутствием гостиниц и т. п. Прием пищи их милостями — дело святое и должен быть обеспечен всегда и везде. Однако их милости вовсе не собирались садиться в экипаж прямо в Килларни.
Обладая практическим складом ума, чем он весьма кичился, — даже во время дискуссий в палате лордов, — лорд Пайборн решил разбить путешествие на две части: первая включала ознакомление с озерами и должна была проходить по воде; вторая состояла в поездке по графству вплоть до побережья и являлась, таким образом, сухопутной. Итак, ландо предназначалось для перевозки высокородных путешественников в заключительной стадии путешествия. Поэтому экипаж отправили с утра в Брэндон-коттедж, для чего он должен был обогнуть озера с востока и достигнуть там их оконечности. А поскольку мудрейший лорд Пайборн рассчитал, что путешествие по воде займет три дня, обойтись без горничной, лакея и грума было просто невозможно. Можно себе представить восторг мальчугана при мысли о предстоящем путешествии по очаровательным озерам!
Конечно, это не море, огромное и необъятное, простирающееся от одного континента до другого. Это были просто озера, не имевшие выхода для сбыта товаров, и их поверхность бороздили лишь лодки туристов. И тем не менее предстоящее путешествие наполняло радостью сердце Малыша. Вчера он уже во второй раз проехал по железной дороге... Сегодня — впервые ступит на борт судна.
Пока Джон, Мэрион и грум пешком одолевали расстояние в одну милю, отделявшее Килларни от северного берега озера, маркиза, маркизу и их отпрыска туда доставила легкая коляска. На площади Малыш успел заметить какой-то собор. Прохожих на улицах было совсем немного, в основном туристы. Действительно, город просыпается от спячки лишь на несколько месяцев, когда сюда съезжается десять — двенадцать тысяч туристов со всего Соединенного Королевства. И тогда кажется, что все местное население состоит из кучеров и лодочников, оспаривающих друг у друга каждого клиента, беззастенчиво обдирая его при этом.
На пристани их милостей уже ожидала лодка с командой из пяти человек: четверо на веслах, пятый — на корме у руля. Мягкие сиденья и небольшой навес на случай, если зарядит дождь или солнце будет слишком жарким, обеспечивали должный комфорт пассажирам. Лорд и леди Пайборн разместились на мягких сиденьях, рядом устроился граф Эштон. Слуги и грум заняли места на носу. И вот швартовы отданы, весла одновременно опустились на воду, и лодка отошла от берега.
Килларнийские озера занимают площадь в двадцать один квадратный километр. Всего их три: Верхнее озеро, питаемое водами рек Гринсхорн и Дугэйрн; озеро Макросе, или Тор, куда впадает Овенгрифф, пройдя по узкому проливу Лох-Рейндж; Нижнее озеро, или Лох-Лейн, откуда берет начало река Лон, впадающая в залив Дингл на побережье Атлантического океана. Следует заметить, что сток здесь направлен с юга на север, — поэтому Нижнее озеро расположено севернее остальных.
На карте три водоема весьма напоминают силуэт огромной перепончатолапой птицы, например, пеликана, одной лапой которого служит канал Лох-Рейндж, когтем — Верхнее озеро, а телом — озера Макросе и Лох-Лейн. Таким образом, поскольку отправной точкой служил северный берег Лох-Лейна, плавание проходило вверх по течению: сначала — Нижнее озеро, затем — Макросе, далее вверх по проливу Лох-Рейндж и, наконец, Верхнее озеро. По расчетам лорда Пайборна, на осмотр каждого водоема отводился один день.
К югу и западу тянется самая высокая гряда гор Зеленого Эрина, доходящая до изумительно красивого залива Бантри, глубоко вдающегося в побережье графства Корк. Есть там маленький рыбацкий порт Гленгаррифф, где в 1796 году высадился генерал Ош с четырнадцатью тысячами солдат, посланных Французской Республикой на помощь ирландским братьям.
Самое большое из трех озер, Лох-Лейн, насчитывает пять с половиной миль в длину и три мили в ширину. По западному берегу тянется цепь покрытых лесом холмов Каррантуилл, принадлежащих в основном хозяевам Макросса. На озере есть несколько островов: Лэмб, Хэрен, Маус. Самый большой из них — остров Росс, а самый красивый — Эннисфолэн.
К этому-то острову и направилась лодка с туристами. Погода стояла отличная. Солнечные лучи щедро лились на землю, что довольно редко случается в этих краях. Легкий бриз слегка рябил зеркало вод. Малыш упивался дыханием природы, любуясь восхитительными пейзажами, что открывались его взору по мере движения лодки. С трудом удерживался Малыш от восторженных восклицаний, понимая, что его эмоции будут сочтены неуместными и господа прикажут замолчать.
И в самом деле, лорд и леди Пайборн были бы поражены, узнай они, что существо без роду и племени, без воспитания, без родословной способно воспринимать красоту природы, созданную, как известно, только для услаждения аристократических взоров. Следует помнить, что их милости совершали экскурсию только потому, что так было принято среди людей их круга; скорее всего, никаких впечатлений из этой поездки они не вынесут. Что касается графа Эштона, то все красоты природы были вообще не для него! Он захватил с собой несколько удочек и решил порыбачить, пока его высокородные родители будут бродить по окрестным развалинам, исполняя нудную обязанность.